Века, пронесшиеся над древним Псковом, во многом изменили его облик. Твердыни башен и стен, некогда неприступным 7-ми километровым поясом охватывавшие город, превратились в живописные руины, лишь отдаленно напоминающие о былой боевой мощи, опираясь на которую доблестные защитники Дома святой Троицы, стойко выдержали осады и отразили приступы лучших европейских войск, предводимых великими полководцами: поляков и венгров, короля Стефана Батория в 1581 г. и шведов Густава Рудольфа в 1615 году.
Прощальный взгляд, брошенный на город, благоговейно останавливается на главах его святых храмов. Время не пощадило и храмы Божии. Далеко не все уцелели из более, чем сотни храмов, в течение веков воздвигнутых псковичами во славу Божию и на украшение родного града. Монастырей в городе и ближайших окрестностях к XVI столетию было воздвигнуто благочестием богатых строителей из бояр и купцов до 45. Многие из этих святых обителей были, правда, не велики, иные насчитывали всего 3—5 иноков, или инокинь.
Древнейшая обитель Пскова — монастырь Спаса на Мироже — воздвигнут новгородским епископом св.Нифонтом. Владыка сам, опираясь на посох, ходил по стогнам града, собирая в деревянную чашу доброхотные даяния на построение храма. И, подходя под благословение Владыки, щедро давали псковичи, опуская в чашу византийские золотые и немецкие серебрянные пфениги. Подле монет порой нежная рука боярышни стыдливо полагала любимое колечко или браслет, жертвуя милыми сердцу уборами на Божее дело. Всем низко кланялся святой Владыка, благодаря за милость, а пуще вдовице или бедняку, отдавшими Христу единственную сбереженную монетку.
На берегу реки Великой, при устье речки Мирожи, в 1148—1153 г.г. сооружен Спасо-Преображенский храм и при нем учрежден мужской монастырь. Храм с некоторыми переделками простоял до наших дней и является древнейшим архитектурным памятником Пскова.  Он выстроен по типу византийских крестово-купольных храмов и представляет собой крестообразное сооружение с большим куполом, возвышающимся в центре креста, где пересекаются продольный и поперечный полуциркульные своды. Благодаря величественной спокойной глади расчлененных декорацией стен, пластические массы храма производят монументальное впечатление даже при сравнительно небольших размерах. Величавый монументализм и конструктивизм, сказывающийся в логически ясном выражении внешними архитектурными формами организации внутреннего пространства сооружения, характерны для раннего периода древне-русского зодчества. В Мирожском соборе внутреннее пространство построено крестообразно, символически выражая христианскую идею. Эта родившаяся в Византии архитектурная композиция креста, вписанного в четырехугольник, получила широкое развитие в древнерусской архитектуре. Фресковые стенописи Мирожского собора сохранились от XII в., но, к сожалению, около 1900 г. они были переписаны и остаются пока не раскрытыми, за исключением небольшого участка.
В 5 километрах ниже города, над высоким скалистым обрывом Снятной горы, стоит, глядя в воды р.Великой, монастырь Рождества Богородицы. Соборный его храм 1310 г. братски схож с Мирожским собором. На стенах Рождественского храма открыты фрески начала XIV в. (1311—1313 г.г.). Эти стенописи совершенно отличны от Мирожских, являясь дальнейшим этапом эволюции древнерусской монументальной живописи, протекавшей в соответствии с общим развитием византийского искусства ваяния, которое воспринимала Русь. В XIV в. Византия переживала эпоху общего культурного возрождения, связанного с деятельностью императорской династии Палеологов, которая, опираясь на азиатские провинции империи, восстановила мощь Византии, отвоевав Константинополь, захваченный западными крестоносцами в 1204 г. Восстановление империи повело к пробуждению эллинистического духа в живописи, выразившемуся стремлением к пластической живописности, жизненности и выражению движения. Новый живописный стиль ярко выявился и в искусстве вечевых городов. Новгород и Псков, связанные с Византией церковно-политическими взаимоотношениями, быстро воспринимали новые художественные веяния из Византии — мирового культурного центра средневековья. Искусство этих городов в своем развитии почти не отставало от искусства культурной метрополии. Свидетельство тому — фрески Снятогорского Собора, — являющиеся важнейшим и единственным по полноте звеном между монументальными стенописями XII и XIV столетий, прекрасно представленными (до войны) в Новгороде. В Снятогорских стенописях вполне воплощены тенденции нового стиля, хотя и сдерживаемые церковным каноном. Монохромность росписи, выдержанной в нюансах коричневато-красных тонов с яркими белильными бликами высветлений и белыми силуэтами бород и влас святых старцев, производит, в общем, спокойное, но отнюдь не гнетущее впечатление, ибо высветления придают радостность этой монументальной живописи. К сожалению, раскрыты еще далеко не все стенописи храма.
На левом берегу Великой, в Завеличьи, почти против устья р.Псковы, стоит собор Иоанно-Предтеченского монастыря, где уединялись от мира и обретали вечный покой многие псковские княгини.
Собор сгорел в первый год войны, но в основном сохранился без повреждений. Согласно традиции, Иоанновский Собор построен около 1240 г. Но по архитектурным формам он примыкает к группе Новгородских монументальных соборов первой половины XII в. Создание важнейших из них (Юрьевского, Антоновского, Никольского) связывается с именем Новгородского мастера (зодчего) Петра. Это — храмы, вытянутые с Запада на Восток, где они завершаются тремя величественными алтарными полукружиями апсид. Три купола увенчивают сооружения: большой средний, малый освящающий полати (хоры) и третий над башней, примыкающей к одному из углов здания, в которой парадная лестница ведет на хоры. В Иоанновском монастыре нет башни, но два малых купола симметрично расположены по углам.
 Соборы Иоанновского и Снятогорского монастырей, примыкая по стилю к памятникам XII в., наводят на мысль о некоторой архаизирующей тенденции в псковском зодчестве XIII и нач. XIV веков. В дальнейшем в XV—XVI в.в. такой тенденции не ощущается и, напротив, архитектура Пскова не отстает от Новгородской и Московской, создавая и свои местные псковские архитектурные типы (храм с комплексом асимметричных пристроек, звонницы, крыльца).
В XIV в. в Пскове развивается интенсивное храмовое строительство, но от этого века до нас не дошло ни одного вполне сохранившегося памятника. Причина та, что позднее в XVI—XVII в.в. псковичи заменили обветшавшие старинные храмы новыми или же сильно их перестроили. Перестроенными позднее храмами XIV в. являются Михаило-Архангельский 1339 г. на Городце на Великой (Великолуцкой) улице и живописно приютившаяся на Гремячей горе церковь Козьмы и Дамиана 1383 г. бывшего Гремячего монастыря. Романтические развалины его других построек, расположенные ниже на склоне, служат ныне тенистым приютом для коз в жаркие дни.
 Памятники церковного зодчества XV—XVI в.в. сохранилисья в Пскове в столь значительном числе (от XV в. — 9, и от XVI в. — 14), что нет возможности останавливаться на каждом из них. Да это и не нужно для общего понимания псковского зодчества эпохи расцвета. В Пскове и Новгороде в XIV—XV в.в. церкви строились по одному широко распространенному и по всей России еще с XII в. типу византийского кубического храма с тремя или одной апсидами и одним куполом на 4-х столбах, поддерживающих систему арок и сводов. Система перекрытий характеризуется тем, что арки, непосредственно несущие купол, лежат ниже примыкающих к ним полуциркульных сводов. Сферическая поверхность купола, символизируя небосвод, дает впечатление замкнутого земного пространства, отграниченного от мирового пространства Вселенной. Устремление мысли к Божеству направляет взоры к небу, и храмовая архитектура так же стремится направить в высь взор молящихся. Происходит соответственное изменение архитектурных форм. Первоначально эта художественная мысль выявляется внешними формами храмов в стремлении к пирамидально-центрическому построению масс. Такая композиция, воплощенная еще в Мирожском и Снятогорском Соборах, позд нее в Пскове, развития не получает. Затем выраженное в зачатке арочек кокошников в Пскове впервые в церкви Василия на Горке 1413 (и полнее в несохранившемся Троицком Соборе 1365—1367 г.г.) новое архитектурное направление получило богатое развитие в Московском зодчестве. Внутреннее пространство храма позднее также получает устремление ввысь путем поднятия подпружных арок, несущих купол выше примыкающих к ним сводов, что создает систему так называемых ступенчатых сводов, особенно типичных для псковского зодчества XVI в. Поднимающиеся одна над другой дуги сводов и арок невольно увлекают взор к куполу. В Псковских храмах эта идея устремления ввысь выражена, конечно, далеко не с такой силой, как в готике, откуда пытались, как заимствование, ее вывести, — что неверно.
Действительно система ступенчатых сводов родилась не в Пскове и, вообще, не на Руси. Она пришла из стран, издавна церковно и культурно связанных с Русью — с Балкан, где в сербской церкви Грачаницы (1282) сохранился, кажется, древнейший известный пример системы ступенчатых сводов. В дальнейшем система эта  привела к взаимному перекрещиванию опирающихся одна на другую арок, что позволило совершенно устранить опорные столбы и тем освободить внутреннее пространство, слишком тесное в малых церквах. Например, церковь, уцелевшая от Николо-Каменноградского монастыря на Завеличье и во многих приделах других церквей. Псковские храмы (начиная с Мирожского), благодаря своей тесноте, характеризуются интимной уютностью. Свет, проникавший через узкие окна, создавал живописную игру цвето-тени, особенно в набегающих сумерках, сочетаясь с мерцанием лампад и огнями свечей, теплившихся пред ликами икон. В храмах царило молитвенное, насыщенное религиозной мистикой настроение. Но уютная теснота храмов не отвечала всем нуждам церковной и мирской жизни и растущему числу прихожан. Выход являлся в пристройке приделов, создавшихся благочестивыми жертвователями. Храмы обростали приделами, папертями и постепенно подле основного кубического массива складывался целый комплекс разнообразных асимметрично расположенных пристроек. При всей бессистемности их расположения в общей архитектурной группи ровке комплекса чувствуется некоторая закономерность, выражающаяся в соотношении архитектурных масс, их взаимной уравновешанности, заменяющей простую наглядную симметрию. Равновесие масс выражено здесь в том, что если, например, с одной стороны храма подымается более высокая, но не большая пристройка, то с другой будет низкая и обширная, так что их массы взаимно уравновешиваются (конечно, без скрупулезной точности).
Традиция постепенного разростания пристроек сложилась не в каменной архитектуре. Здесь сказываются более глубокие корни, вырастающие из навыков деревянного русского зодчества. В самом деле, — в деревянном зодчестве хоромы росли, группируясь из отдельных клетей, естественный придел, размером которых полагала длина бревен сруба.
Выработанный столетиями привычный способ стройки, псковичи перенесли и в каменное зодчество. Оказались эти плотничьи навыки в XVI в., когда в зодчестве все сильнее бьет национальная струя, питаемая общим подъемом русского самосознания в Московском государстве («Москва — третий  Рим», — формулирует Филофей, инок псковского Елизарова монастыря).
Сложившийся в Пскове XVI в. храмовой комплекс включает характерно псковские архитектурные типы: звонницы, воздвигнутые в виде мощных стен (Пароменская, церкви Богоявления на Бродах 1496 г., к сожалению, сгоревшей в 1941 г. Тогда же сгорели церкви: Косьмы и Демьяна со Старого Примостья (Запсковьи) в 1462—1465 г. и Николы со Усохи (на Великой улице) в 1536 г. В Косьмо-Демьянской и Богоявленской церквах погибли прекрасные ансамбли иконостасов 16 в. Пока уцелел еще один в Пароменской церкви 1526 г.), или, как стройные легкие ряды арочных пролетов в два яруса (Мирожская XVII в., Николы Явленного конца XVII в.). Замечательные псковские крыльца с их массивными, как бы топорной работы, столбами. Такие крыльца ведут, как в церкви, так и в купеческие хоромы особенно монументально крыльцо так наз. «солодежни» — купеческого дома XVII в.
Выработав свою архитектуру, псковичи и в ее декоративном оформлении, с течением веков все усложнявшемся, проявили свой вкус, воспитанный деревянной резью. Главы и апсиды псковских церквей украшены типичными орнаментальными, узорными поясками  кирпичей на ребре, или зубчиками. В некоторых храмах яркой цветной полоской выделяются на белом фоне, несущих главы барабанов, ленточки изразцов, в пестроте которых сказывается восточный вкус (церкви Косьмы и Демиана со Старого Примостья, Георгия со Взвода 1494 г.). Апсиды украшены аркатурными поясами, в романском духе, представляя запоздалый и примитизированный отзвук влияний западного искусства.
Влияние Востока и Запада сказались лишь в некоторых декоративных элементах.
Воздвигая храмы, псковичи заботились и о их защите от врагов, сооружая линии каменных крепостных стен (1309, 1375 и др.годах). Московские великие князья, подчинив с 1510 г. вольный Псков, построили новые, еще более мощные стены и башни. Среди последних особенно интересна гордо высящаяся над Псковом башня Гремячья (1525—1526 г. г.), овеянная романтическими легендами. Свою гражданскую каменную архитектуру, в противоположность церковной и военной, псковичи создали очень поздно, только в XVII столетии.
Зато в этом столетии она получила широкое развитие в  строительстве купеческих палат. Выросли многочисленные каменные дома, высившиеся среди искони деревянного Пскова.
Большинство купеческих палат не уцелело или совершенно перестроено, только многочисленные обширные подвалы напоминают о хранившемся под такими палатами обилии товаров. Сохранившиеся палаты говорят о богатстве и силе их былых владельцев. Особенно замечательны Поганкины палаты, повидимому, наиболее ранние из сохранившихся (первая половина XVII в.). Это обширное массивное здание, в плане имеющее форму буквы П и постепенно выросшее из сочетания корпусов среднего двухэтажного и боковых одноэтажного и трехэтажного. Монолит здания архитектонически не расчленен и лишена орнаментации сплошная гладь мощных стен, с лестницами и камерами в их толще, нарушается лишь нишами, асимметрично разбросанных окон. Грандиозные подвалы несут на себе массив трехэтажного корпуса.
В целом палаты производят впечатление крепости. Это и  была, окруженная рвом, крепость торгового капитала, сооруженная в неспокойном, раздираемом внутренними социальными противоречиями, торговоремесленном городе (Напомним псковского вора «Сидорку» в Лихолетье гражданской войны, начала XVII в., и псковское восстание 1650 т.).
Из других каменных палат выделяется дом Артоцкого (на Великой улице), своими богатыми наличниками окон и обрамлениями входов, в каменной рези которых, исполненной по Московски, сказалось влияние форм деревянной резьбы, искуссно воплощенных здесь в камне.
Большие дома XVII в. на Запсковье, бывший Мейера и так наз. «Мешок», к сожалению, пострадали в 1941 г. — первый сгорел, а второй поврежден бомбой.
В эпоху расцвета в XVI в. Псков, насчитывавший до 60.000 жителей, производил громадное впечатление на иностранцев.
«Любуемся Псковом. Какой большой город, точно Париж! Господи, помоги нам справиться с ним!», записал в дневник ксендз Пиотровский, один из секретарей ставки Батория в 1581 г.
Последним монументальным памятником древнерусской архитектуры в Пскове является грандиозный собор Св.Троицы. Собор, заложенный св.князем Всеволодом в 1137— 1138 г. г., был в 1365—1367 г.г. заменен новым сооружением.
Троицкий собор — это памятник свободной вечевой республики древнего Пскова. Город с его пригородами и всей землей псковской идеально почитался Домом Св.Троицы. Псковичи шли в бой и умирали за Св.Троицу и за гробы чудотворцев псковских св.князей Всеволода, Гавриила и Давмонта-Тимофея.
В большой псковский пожар 1609 г. собор сгорел.
В конце XVII в., взамен пострадавшего храма, был в 1682—1699 г.г. возведен новый высокий собор (75 м от земли до креста). В основе сооружение еще сохранило план 6-ти столпного древнего храма, близкий соборному типу XII в., но все сооружение создано в московском стиле с «освященным пятиглавием», венчающим храм. Внутреннее пространство является высокой, залитой светом залой, воплощающей новое понимание религиозного общения человека с Божеством. Воздвигнутый на высокой скалистой площадке Детинца собор Св.Троицы господствует над всем городом и далекими окрестностями, привлекая издалека взоры сверканием золотого креста, венчающего большой купол.
Взоры православного Зарубежья страстно притягивала эта мерцавшая вдали златая точка, к которой стремились русские души через непроходимую стену советской границы.
Верится, что в грядущем, не заростет тропа к его стенам и русский народ благоговейно потянется обновить душу среди остатков святынь и художественных сокровищ ГРАДА СВЯТОЙ ТРОИЦЫ.
В. Пономарев.
|
