Внутренняя Православная Миссия в Литве. 1944 год
Гораздо больше, чем в Эстонии, но меньше чем в Латвии, сотрудников Псковской Миссии оказалось в 1944 году в Литве. Среди них в первую очередь нужно отметить начальника Управления Миссии протопресвитера Кирилла Зайца (город Шавли, ныне Шауляй), священника Николая Мироновича, который вернулся в Литву, откуда в 1942 году он был командирован Экзархом Сергием в Псковскую Миссию. Кроме них, в Литву эвакуировались: священник Сергий Сапунов (служил в Титовянской Казанской церкви Шавельского округа), священник Николай Попов (город Алитус), протоиерей Владимир Бируля, протоиерей Петр Чесноков (город Можайки, настоятель Успенской церкви), священник Иоанн Вознесенский, священник Иоанн Гаврилов (Куршаны — Куршенай), протоиерей Димитрий Флоринский, священник Иоанн Иванов (Кретинген), иеромонах Амфилохий (Егоров) (город Вильно).
Несколько позже, чем в Латвии Внутренняя Миссия была организована и в Литовской епархии. Здесь, также как и в соседней Латвии, основным инициатором организации Миссии стал Экзарх митрополит Сергий (Воскресенский). Он же, как Виленский и Литовский архиерей, стал главным руководителем и попечителем Внутренней Православной Миссии на территории Литовского Генерального округа в Остланде. Его рукой было написано «Положение о Внутренней Православной Миссии в Литве» (17 февраля 1944 года), в котором были обозначены задачи Миссии, ее состав и структура, приоритетные направления деятельности и другие вопросы.
Главная задача Внутренней Миссии в Литве в основном совпадала с тем, что ставила во главу угла своего служения Внутренняя Православная Миссия в Латвийской епархии, а именно — обслуживание «духовных нужд беженцев, имеющих пребывание в Литовском Генеральном округе», и забота об их религиозно-нравственном воспитании. Для решения этой основной задачи предусматривались следующие практические шаги: совершение общественных богослужений и церковных треб для беженцев, проповедование им Слова Божия, преподавание их детям Закона Божия, устройство религиозно-нравственных собеседований с ними и чтений для них, печатание и распространение среди них духовных изданий. (ЛГИА. Ф.7469. Оп.1. Д.21. Л.14.)
Написанием и изданием духовной литературы — листовок и брошюр — занимался протоиерей Герасим Шорец настоятель собора в городе Ковно. От имени митрополита Сергия (Воскресенского) протоиерей Герасим к открытию Внутренней Православной Миссии в Литве написал специальное воззвание, обращенное к русским беженцам и всему православному населению Литовского Генерального округа. Самая известная брошюра апологетического характера, вышедшая из под пера протоиерея Г.Шореца, называлась «Есть ли Бог?» (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.1. Л.163-164.)
В «Положении о Внутренней Православной Миссии в Литве» было указано, что Миссией «...управляет Епархиальный Архиерей (В данном случае митрополит Виленский и Литовский Сергий (Воскресенский), а после его смерти — архиепископ Даниил (Юзьвюк).) при содействии назначенного им Руководителя Миссии». (ЛГИА. Ф.7469. Оп.1. Д.21. Л.14.)
По плану Экзарха Сергия Внутренняя Миссия в Литве должна была начать свою работу без промедления. В конце февраля 1944 года Сергий назначил временного начальника Миссии — протоиерея Димитрия Флоринского, заслуженного священнослужителя с академическим образованием, который был эвакуирован в Литву из Новгородского благочиния (Батецкий район, село Хрепло). Экзарх поручил ему «произвести обследование Литвы, обозначить округа, подыскать удобные помещения для совершения богослужений. Такими помещениями могли быть школы, больницы, волостные правления, помещения для кино, лютеранские кирхи, даже сараи и частные дома, только не еврейские синагоги». (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.1. Л.160.)
Флоринский в ходе обследования Литовской епархии предварительно наметил 5 округов Внутренней Миссии: Виленский, Ко-венский, Поневежский, Алидский и Шавельский. Тогда же было выбрано место размещения Управления Внутренней Православной Миссии в Литве. По ходатайству «местного благочинного протоиерея Николая Савицкого, хорошо знающего все места и города Литвы», городок Шавли (Шауляй) был выбран центром Миссии. (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.1. Л.160.)
В это время (начало марта 1944 года) уже полностью завершилась эвакуация из северо-западных областей России Псковской Православной Миссии, и ее начальник протопресвитер Кирилл Зайц оказался не у дел. Это обстоятельство не ускользнуло от внимания Экзарха Сергия и 12 марта 1944 года он подписал указ о назначении о. Кирилла начальником Внутренней Православной Миссии в Литве. Точно так, как в Латвийской епархии, руководство Миссии в Литве было поручено опытным миссионерам, прошедшим служение на Псковщине. Первым среди них нужно назвать о.Кирилла Зайца. Его назначение не входило в противоречие с «Положением о Внутренней Православной Миссии в Литве», где было сказано, что «руководителем Миссии назначается миссионер, имеющий сан протоиерея или иерея; в отношении прочих миссионеров он имеет права Благочинного». (ЛГИА. Ф.7469. Оп.1. Д.21. Л.14.)
Перед тем как заступить в должность начальника Внутренней Миссии, протопресвитер Кирилл Зайц был вызван митрополитом Сергием в его канцелярию для беседы по поводу организации миссионерской работы в Литве. Митрополит на прощальной встрече говорил о том, что «...нужно продолжить миссионерскую работу, нужно отправиться в Литву вслед за нашими русскими беженцами. Нельзя их оставить без поддержки в чужом краю, среди чужого народа и по крови, и по вере». (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.1. Л.160.) Экзарх Сергий в конце разговора просил о. Кирилла как можно скорее, не задерживаясь, выехать в Шавли. Протопресвитер Кирилл Зайц прибыл к месту нового служения 15 марта 1944 года и принял дела Миссии у о.Димитрия Флоринского.
Тут же о.Кирилл столкнулся и с первыми трудностями, впрочем уже знакомыми по псковскому периоду. Они были связаны с транспортным обеспечением. Пострадавшая в военное время и без того негустая линия железных дорог Литвы оказалась малопригодной для миссионерских поездок. На помощь со стороны немецких властей надеяться также не приходилось. Оставалось два выхода: нанимать подводы с лошадьми у местного населения или обходить миссионерские округа пешком. Встретившись с Флоринским, о.Кирилл узнал, что тот действительно применял «способ пешехождения, посещая 4 места поочередно, одно место от другого на 30 км, да притом еще с узлом на плечах, вещами и принадлежностями для совершения богослужения». (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.1. Л.161.)
С прибытием в Шавли о.Кирилла Зайца там же было сформировано Управление Внутренней Миссии в Литве. Все члены Управления были назначены на свои должности по личному указанию митрополита Сергия (Воскресенского). Управление состояло из 5 человек — трех священников и двух мирян: начальник Миссии — протопресвитер Кирилл Зайц, помощник начальника Миссии — протоиерей Димитрий Флоринский, начальник канцелярии — священник Николай Миронович, заведующий хозяйством — Владимир Юрьевич Радвилл, делопроизводитель — A.Я.Перминов.
В.Ю.Радвилл, помимо своих обязанностей, занимался рассылкой духовной литературы и русскоязычных газет по миссионерским округам в Литве, получаемых из Риги или издаваемых в Ковно. Все члены Управления Внутренней Миссии, кроме B.Ю.Радвилла, в свое время являлись сотрудниками Псковской Православной Миссии.
В «Положении о Внутренней Православной Миссии в Литве» сказано о том, что руководитель Миссии должен подчиняться лишь Епархиальному Архиерею, т.е. Экзарху Сергию, ему же предоставляет свои доклады и отчеты. Однако руководитель Миссии независим от решений Епархиального Совета и никаких указаний от него не получает. (ЛГИА. Ф.7469. Оп.1. Д.21. Л.14.)
Протопресвитер Кирилл Зайц и А.Я.Перминов в своих показаниях на советском следствии единодушно подтверждают обозначенный пункт из «Положения»: «Внутренняя Миссия в Литве не была связана с Литовским Епархиальным Управлением и ее верховным руководителем числился митрополит Сергий, которого затем заменил архиепископ Даниил». (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.669.)
В конце марта — начале апреля 1944 года работа Внутренней Миссии «находилась еще в стадии организации». Лишь с середины апреля Управление Миссии вполне владело необходимой информацией и смогло координировать духовно-просветительскую деятельность православных миссионеров в Литве. Как вспоминает Перминов, начиная со второй половины апреля «из канцелярии Литовского Епархиального Управления стали присылаться во вновь образованную канцелярию Внутренней Миссии дела священников», т.е. полным ходом шел учет и комплектация штата Внутренней Миссии. Все обнаруженные среди беженцев священно- и церковнослужители поступали в распоряжение Епархиального архиерея, который достойных сего назначал миссионерами. Как мы уже отмечали, на основании строгого предписания Экзарха Сергия, беженцы-священнослужители не имели права «совершать священнодействия или прислуживать при совершении таковых, не получив на то предварительно благословения от Епархиального архиерея и назначения либо в Миссию, либо в один из приходов епархии». (ЛГИА. Ф.7469. Оп.1. Д.21. Л.15.)
Районы деятельности и места жительства миссионеров были определены лично епархиальным архиереем, то есть митрополитом Сергием, по представлению соответствующих данных от руководителя Миссии. Начальник Внутренней Миссии, сначала протоиерей Димитрий Флоринский, а потом и протопресвитер Кирилл Зайц, прежде чем подать эти сведения, должен был выяснить место поселения и скопления беженцев на территории Литвы. Помощь в этом Миссия получала от Уполномоченных по делам русского населения и беженцев. (Подобие Русского комитета в Латвии и в Пскове.)
Во всех городах и волостях имелись «особые уполномоченные по русским делам». (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.1. Л.163.) Они вели регистрацию беженцев, подыскивали беженцам работу (назначали на работу к литовцам), следили за тем, чтобы «русским беженцам не наносились обиды», распространяли газеты, журналы, «в крайних нуждах беженцев изыскивали возможность материальной помощи». Генеральный уполномоченный по делам русских в Литве Ставровский находился в городе Ковно.
В Шавли уполномоченным по делам русского населения являлся Владимир Иванович Минтарович, а начальником канцелярии — Федор Гавриилович Подольский, бывший псаломщик Шавльской церкви. (Минтарович В.И. — бывший офицер Белой Армии, сражался на Северном фронте в соединениях генерала Миллера. После гражданской войны Минтарович перебрался в Финляндию, а оттуда в Англию. В 1930 году вернулся на родину в город Вильно. С приходом советской власти в Прибалтику в 1940 году был арестован органами НКВД. Первый раз ему удалось освободиться, но затем он вновь оказался под следствием и находился в тюрьме вплоть до прихода немецкой оккупации.) По свидетельству членов Миссии, и Минтарович, и Подольский оказывали посильную поддержку русским беженцам, стараясь облегчить их горькую участь, чем были близки к работе Внутренней Миссии.
Опираясь на содействие уполномоченных, православные миссионеры собирали данные о нахождении мест беженских поселений, а также испрашивали «предоставление помещений, в которых могли бы, по возможности регулярно, совершаться богослужения для них». (ЛГИА. Ф.7469. Оп.1. Д.21. Л.14.)
По словам А.Я.Перминова, Внутренняя Миссия и работа уполномоченных по делам русских беженцев, находившихся на территории Литвы, были одним взаимно дополняемым делом материального и духовного укрепления русских беженцев. «Священники-миссионеры, а также и Управление Внутренней Миссии с представителями «бюро поверенных» по делам русских беженцев старались всегда найти общий язык и работать в самом тесном контакте». Начальник Миссии и начальник канцелярии священник Николай Миронович информировали о делах Миссии уполномоченного по делам русских беженцев Шавельского района В.И.Минтаровича, а последний знакомил Миссию с работой уполномоченных своей области. (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.672 об.)
В результате этой работы, на территории Генерального Округа «Литва» было учреждено 7 миссионерских округов (на два больше по сравнению с первоначальным количеством до приезда о.Кирилла Зайца). Во главе каждого округа был назначен окружной миссионер, чьи функции были сродни должности благочинного. Практически все окружные миссионеры незадолго до своего назначения служили в Псковской Православной Миссии. Окружному миссионеру было поручено следить за деятельностью прочих миссионеров-священников.
Так выглядел список миссионерских округов и их руководителей на май 1944 года:
1. Шавельско-Таурогонский округ — окружной миссионер священник Николай Миронович.
2. Тельшевский округ — окружной миссионер протоиерей Димитрий Флоринский.
3. Алитский округ — окружной миссионер протоиерей Николай Попов.
4. Ковенский округ — окружной миссионер протоиерей Евгений Троицкий.
5. Поневежский округ — окружной миссионер протоиерей Анатолий Кушников.
6. Утянский округ — окружной миссионер протоиерей Александр Садиков.
7. Виленский округ — окружной миссионер протоиерей Николай Шенрок.
(Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.669. По свидетельству о.Кирилла Зайца, протоиерей Николай Шенрок посетил несколько миссионерских пунктов (Жемайли, Круково, Иоанишки, Стачуны), но из-за болезни ног не мог выехать в предназначенный для него Виленский район, а должен был уехать в Кеммер на грязевые воды лечиться. Откуда вернулся о.Николай лишь в середине июля, когда военные действия прекратили всякую миссионерскую работу.)
Несколько отличный вариант списка миссионерских районов и окружных миссионеров дает протопресвитер Кирилл Зайц:
1. Туроген — протоиерей Димитрий Флоринский.
2. Жагоры — священник Сергий Каргай.
3. Вильно — протоиерей Николай Шенрок.
4. Ковно и Алита —протоиерей Николай Попов.
5. Келме — протоиерей Евгений Троицкий.
6. Поневеж — священник Георгий Сперанский.
7. Шавли — священник Николай Миронович.
(Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.1. Л.165.)
Районные или окружные миссионеры должны были строго исполнять указания Управления Внутренней Миссии, в то же время имея четкий круг своих обязанностей:
1. Следить и наблюдать за деятельностью подведомственного духовенства.
2. Основывать при беженских пунктах (там, где в этом была необходимость) молитвенные дома, где устраивались богослужения с произнесением проповеди и организовывались внебогослужебные беседы духовного характера.
3. Заботиться о равномерном распределении среди подведомственного духовенства церковной христианской литературы и самим также распространять подобную литературу среди беженцев.
4. Установить тесную связь «с поверенными по делам беженцев».
5. Приезжать ежемесячно в Миссию для дачи отчета о своей миссионерской деятельности, а также о деятельности подведомственного духовенства. (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.669 об.)
К этому перечню следует добавить уточнение по поводу миссионерского служения из «Положения о Внутренней Православной Миссии в Литве»: священники миссионеры должны были действовать, где нет православных храмов или где местный приходской причт, по причине большого скопления беженцев, не имел возможности собственными силами удовлетворить их духовные нужды. Там же, где местный приходской причт имел возможности собственными силами духовно окормлять беженцев, на него, «по предварительному соглашению между руководством Миссии и местным благочинным и с последующего благословения Епархиального архиерея», возлагались эти задачи. (ЛГИА. Ф.7469. Оп.1. Д.21. Л.15-16.)
Всего во Внутренней Православной Миссии в Литве числилось совместно с окружными миссионерами «немногим более 40 священнослужителей, несколько диаконов и более 25 псаломщиков». (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.669 об.) Практически все духовенство и церковнослужители Внутренней Миссии прибыли в Литву из оккупированных областей РСФСР, БССР, УССР.
Вскоре жизнь показала, что такое количество священников-миссионеров для попечения о духовной жизни русских беженцев явно не хватает. В связи с этим в июне 1944 года штат Внутренней Миссии был увеличен. Было назначено еще 7 разъездных миссионеров. В их обязанности входили «...постоянные поездки из деревни в деревню, из хутора в хутор, одним словом, всюду туда, где имелся бы хотя один беженец». (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.669 об.) В их трудах приоритетом пользовались, прежде всего: проповедь Слова Божия, духовные беседы и лекции.
Внутренняя Миссия выдвинула кандидатуры 7 священников, которые затем были утверждены архиепископом Даниилом, ставшим после смерти митрополита Сергия (Воскресенского) архиереем Литовской епархии. Это:
1. Священник Феодор Цыбулькин.
2. Священник Сергий Веселов.
3. Священник Георгий Сперанский.
4. Протоиерей Николай Шенрок.
5. Священник Сергий Каргай.
6. Священник Иоанн Матвеев.
7. Священник Александр Иванов.
Трое последних из этого списка в апреле 1944 года закончили обучение на Богословских курсах в Вильно, и только что весной были рукоположены в священники. (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.670 об.)
Указы о своем назначении в Миссию в качестве разъездных миссионеров семеро указанных священнослужителей получить успели, но приступить к исполнению своих новых обязанностей, в виду быстрого и неожиданно начавшегося продвижения Красной Армии, они, скорее всего, так и не смогли.
За четыре месяца существования Внутренней Православной Миссии в Литве было выпущено всего лишь три циркуляра, отправленные во все миссионерские округа для координации духовного окормления русских беженцев. За этот период также состоялось 9 заседаний Управления Миссии. На заседаниях присутствовали члены Управления: начальник Миссии протопресвитер Кирилл Зайц, помощник начальника Миссии протоиерей Димитрий Флоринский, начальник канцелярии священник Николай Миронович, завхоз Миссии В.Ю.Радвилл, а также некоторые из окружных миссионеров, приезжавших со своих мест служения в Шавли: протоиерей Николай Шенрок, протоиерей Николай Попов, протоиерей Александр Садиков, протоиерей Евгений Троицкий. На заседаниях Управления Миссии рассматривались вопросы текущей работы, духовного просвещения и окормления беженцев, а также уделялось внимание конфликтным ситуациям и проблемам, возникающим подчас в служении православных миссионеров.
Все протоколы заседаний и вынесенные в ходе обсуждения постановления могли проводиться в жизнь только после утверждения протоколов лично митрополитом Сергием (Воскресенским). (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.671.) После трагической гибели Экзарха Сергия, это право перешло к архиепископу Даниилу, который по завещанию Владыки Сергия стал правящим архиереем.
В первых числах мая 1944 года предполагалось провести своего рода учредительный съезд Внутренней Миссии в Литве с участием «наиболее видных священников-миссионеров и епархиальных священников» под председательством митрополита Сергия. Однако убийство митрополита помешало проведению миссионерского съезда и, конечно, это не могло не сказаться на общем положении и трудах Внутренней Литовской Миссии. Как писал А.Я.Перминов, упущенная возможность проведения съезда и смена руководства в Литовской епархии — погибшего молодого и энергичного Экзарха Сергия на уже престарелого и не искушенного в деле административного управления и дипломатических сношений с властями архиепископа Даниила — привели к тому, что «точных указаний или конкретных установок в дальнейшей работе Миссии не последовало». (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.668 об.)
Таким образом, основной груз забот в миссионерской работе лег на плечи Управления Миссии и, прежде всего, его начальника о. Кирилла Зайца и окружных миссионеров. Существовал целый ряд трудностей, которые естественно сказывались на служении Внутренней Миссии в Литве. Православное духовенство, служившее в оккупированных частях Ленинградской области, таким образом, принадлежавшее Псковской Православной Миссии, в своей деятельности на приходах, как правило, общалось с одними и теми же людьми, нравы, привычки, культурный, образовательный и духовный уровень которых миссионер мог изучить. На их поддержку и участие в церковном возрождении настоятель мог смело опереться, о чем подробно говорилось во II главе нашего исследования. Когда же в конце 1943 — начале 1944 гг. большая часть сотрудников Псковской Миссии оказалась в Прибалтике и влилась в деятельность Внутренних Миссий, эти священнослужители столкнулись с тем, что «работа с беженцами была значительно труднее, ибо в редких случаях одни и те же беженцы оставались на местах. Их состав обыкновенно постоянно менялся, поэтому священник, едва успев ознакомиться с тем или иным из беженцев, должен был опять выпустить его из виду». (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.671.)
Другая проблема заключалась в том, что большинство священников Внутренней Миссии, прибывших в Литву из русских областей, не владели литовским языком. В некоторых районах процент русскоязычного местного населения был крайне незначительным. Сами литовцы в большинстве случаев смотрели на православных священников недружелюбно. К этому следует добавить, что местное епархиальное духовенство ревниво относилось к духовенству Внутренней Миссии (может быть, видело в нем своего конкурента?) и подчас между ними складывались натянутые отношения.
Языковая проблема и некоторое «соперничество» между священниками Внутренней Миссии и Епархии актуальны были, прежде всего, для Литовского Генерального округа. Как уже говорилось, в Латвии все священнослужители, окормлявшие беженцев, становились членами Внутренней Миссии, будь они из числа беженцев (в том числе из числа сотрудников Псковской Миссии) или же из состава Латвийской епархии.
В «Положении о Внутренней Православной Миссии в Литве» также уделено место конфликтным ситуациям между священством Миссии и духовенством епархиальным. Например, руководитель Миссии при посещении приходов, обслуживающих духовные нужды беженцев, не имел права давать приходскому причту распоряжений. Для устранения замеченных недочетов руководитель Миссии мог обратить на таковые внимание причта, а если потребуется, то и местного благочинного. Если эти меры оставались безуспешными, то руководитель Миссии докладывал о замеченных недостатках или происшествиях епархиальному архиерею. Всевозможные «пререкания Руководителя Миссии с приходскими причтами, благочинными и Епархиальным советом поступали на разрешение Епархиального Архиерея». (ЛГИА. Ф.7469. Оп.1. Д.21. Л.16.)
Вкратце остановимся на вопросе финансово-материального обеспечения Внутренней Миссии в Литве. Относительно церковного имущества и ценностей, эвакуированных из русских областей, владыка Сергий дал распоряжение, подобное тому, что было подписано для Латвийской епархии. Руководитель Миссии был обязан инвентаризировать привезенное беженцами церковное имущество и, принимая от них церковные суммы, немедленно препровождал инвентарные описи и приемочные акты епархиальному архиерею.
Привезенные беженцами богослужебные предметы, иконы, книги, облачения епархиальный архиерей назначал либо к пользованию при совершаемых для беженцев богослужениях, либо к хранению в храмах епархии. Церковные суммы поступали в специальный фонд Внутренней Миссии, находящийся в распоряжении епархиального архиерея. В этот фонд поступали также назначенные им процентные отчисления от дохода монастырей и храмов епархии, а также добровольные пожертвования на нужды Миссии от кружечных сборов и других источников.
Из фонда Внутренней Миссии покрывались ее расходы, выплачивалось ежемесячное содержание миссионеров, размер которого также определялся епархиальным архиереем. (ЛГИА. Ф.7469. Оп.1. Д.21. Л.15.)
Благодаря сведениям из следственного дела А.Я.Перминова (с марта 1944 года сотрудник Внутренней Православной Миссии в Литве), мы можем установить имена и краткие сведения о рядовых священниках-миссионерах, подвизавшихся во Внутренней Миссии. Перминов перечисляет тех священнослужителей, от которых в канцелярию Миссии поступали доклады о миссионерской работе:
1. Протоиерей Василий Николаевский, эвакуировавшийся из Новгородского района, бывший благочинный Новгородского округа (Псковская Миссия).
2. Священник Сергий Веселов, эвакуировавшийся из Новгородского района.
3. Протоиерей Николай Телятников прибыл в Литву из Лужского благочиния Псковской Миссии.
4. Священник Иоанн Вознесенский, эвакуированный из Псковского района.
5. Священник Александр Садиков из Калининской области, его последнее место служения до эвакуации в Литву — станция Пустошка, расположенная по направлению к городу Себеж.
6. Священник Феодор Цыбулькин прибыл в Миссию из города Полоцка. (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.671 об-672.)
7. Священник Борис Чикильдин эвакуировался из города Витебска, где исполнял обязанности благочинного.
8. Священник Иоанн Харченко родом из Мариуполя из потомственных казаков. Оставшись на оккупированной территории, вступил добровольцем в казачьи формирования, входившие в состав Вермахта. Харченко служил на Украине и во Франции. Дослужился до поста начальника кавалерийской казачьей школы. Во время краткосрочного пребывания в Риге Харченко был рукоположен митрополитом Сергием в священника и вскоре направлен во Внутреннюю Миссию в Литву. Последним местом служения о.Иоанна (до июня 1944 года) являлся приход Шкуды.
9. Священник Павел Вельский обслуживал русских беженцев в местечке Ионишки.
10. Протоиерей Александр Чернай в прошлом белогвардейский офицер армии генерала Врангеля. В 1920-х годах осел на постоянное жительство в Литве и был рукоположен во священника. Отец Александр большое внимание уделял проповеди и духовному просвещению молодежи. С приходом Красной армии в Литву в 1940 году он оставался на своем приходе в местечке Векшни. Однако последние месяцы перед войной о.Александр вынужден был скрываться, опасаясь ареста органами НКВД.
11. Протоиерей Николай Савицкий, настоятель православного прихода в городе Шавли (Шауляй). (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.673-673 об.)
Деятельность Внутренней Миссии в Литве продолжалась фактически до конца июня 1944 года, после чего уже больше не поступали отчеты и рапорты с мест, а также из самой Миссии уже не исходили циркуляры и распоряжения. Приезды священников в Управление Миссии в Шавли также прекратились и только «изредка проездом останавливался в Миссии эвакуировавшийся в Германию с территории Литвы тот или иной священно- или церковнослужитель». (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.672.)
Почтовая связь, соединявшая Управление Миссии с городами Вильно и Ковно, была прервана. Экзаршее Управление из Риги также не присылало никаких указаний или распоряжений. Такое неопределенное положение продолжалось в течение одного месяца до 25—26 июля 1944 года, т.е. до взятия города Шавли частями Красной армии. (Архив УФСБ РФ по Псковской области. Д.АА10676. Т.3. Л.672.)
|
