Мир Вам ! - СУДЬБА ТИХВИНСКОЙ ИКОНЫ

Накануне праздника Тихвинской иконы Божией Матери журнал «Церковный Вестник»(60) обратился к Архимандриту Кириллу с просьбой о беседе (июнь 2000 г). Спрашивает Иван Судоса:

- Отец Кирилл, Вы единственный священнослужитель
Петербургской Епархии, который сподобился видеть этот чудный образ и даже молиться перед ним до того, как икона попала на чужбину. Расскажите, пожалуйста, как это было?

- О Тихвинской иконе Божией Матери я узнал подробно, когда попал в Псковскую Миссию в 1942 году. Икона была захвачена немцами при взятии Тихвина, и, поскольку она имела большую ценность, немцы увезли ее с собой. Конечно, их интересовал преимущественно внешний аспект: большая икона, в позолоченной ризе... И вот летом оккупационные власти передали ее Православной Церкви в Пскове — видимо, сделали определенный политический шаг для Псковской Миссии. И эта икона была помещена в Троицком соборе города Пскова. Информация об этом была в местной оккупационной газете на русском языке, и были фотографии начальника Миссии о.Кирилла Зайца. А вскоре перед этой иконой уже совершались молебны, поскольку она стала главной святыней города. И так эта икона во время оккупации находилась в Псковском соборе.

Да, и там оставалась все время, до конца оккупации. Когда же погнали немцев, зимой, в начале 1944 года, то эту икону перевезли в Ригу. В это время была уже эвакуация церковных ценностей; в частности, я знаю, что из Пушкина была отправлена церковная утварь, и рассказывали, что еще две другие иконы поместили вместе с Тихвинской иконой Божией Матери в кафедральном соборе города Риги. Это икона Божией Матери «Знамение» и «Казанская» икона Божией Матери. Сейчас они находятся в храме Духовной Академии в Санкт-Петербурге. В Риге они были поставлены в соборе с правой стороны, перед иконостасом, перед решеткой на солею. Перед этими иконами стали собираться богомольцы и прикладываться к святыням. Я также был в их числе.

Я был эвакуирован из Пскова и назначен псаломщиком в город Либаву, по латышски — Лиепая, в Троицкий собор, и получил возможность заезжать в Ригу. Вскоре распространились известия, что Рига уже отрезана, и путь из города Риги был только по воде (мне пришлось плыть морским путем). И вот в конце лета, когда немцев начали гнать, в Либаву приезжает епископ Рижский Иоанн (Гарклавс), а икону помещают в Троицком соборе, где и совершались службы. Вместе с ним приехали приемный сын Сергей и мать Владыки. Я их знал давно, потому что Владыка вместе с моим братом учился в семинарии в Риге, еще будучи священником, а во время войны он был поставлен во епископы митрополитом Сергием (Воскресенским). Примечательно: икону доставил не архиерей, а немецкий «представитель» Герингер, курировавший церковные дела.

- Точнее, он хотел спрятать икону и никуда не ехать, поскольку Курляндия уже была окружена нашими войсками, война заканчивалась. Вскоре я получил сведения, что икона находится за границей, причем без позолоченной ризы.

- Да. Еще помню такие подробности: иконы «Знамения» и «Казанскую» везли супруга и дочери протоиерея Владимира Шамонина (ныне похоронен на Шуваловском кладбище). Везли они их из Пушкина в Ригу. Тихвинскую же везли на машине через Псков, Ригу и морем в Лиепаю. Из Лиепаи ее дальнейший путь был в Германию, и уже потом икона попала в Америку.

- Я слышал от ныне покойного протодиакона Андрея Чиркова, что, когда он был в Чикаго в гостях у нынешнего хранителя иконы, он видел эту святыню у него дома, но уже без риз. Говорилось о завещании владыки Иоанна, который обязался вернуть икону в родную Тихвинскую обитель, когда в России будет более благоприятная духовная ситуация. Какова мелеет быть судьба иконы теперь? Что нам делать, чтобы она заняла достойное место в монастыре?

- Я думаю, что к хранителю иконы — священнику Сергею Гарклавсу должен поехать настоятель монастыря. Ведь Тихвинская икона повсеместно почитаема. Я служил под Тихвином, и там считалось, что в каждом доме такая икона должна быть.

- Отец Кирилл, что бы Вы могли пожелать настоятелю Тихвинского Успенского монастыря игумену Евфимию (Шашорину) для будущего возвращения в Тихвин отечественной нашей святыни?

- Это пожелание мое личное, поскольку по ходу событий напрашивается именно такой путь: необходимо, чтобы монастырь возрождался и укреплялся, чтобы иноки непрестанно молились... Тогда можно будет смело обратиться к человеку, которому по завещанию велено передать эту икону. И только таким путем икона возвратится в свой монастырь.

Перечитав свое интервью почти пятилетней давности, хочу добавить некоторые сведения, ибо много событий, важных для жизни нашей православной церкви, произошло за эти годы. Вернулась к нам Тихвинская икона. Мне довелось увидеть Тихвинскую икону вновь, почти через шестьдесят лет, помолиться, вновь приложиться к святыне в Александро-Невской Лавре.

В короткое время пребывания протопресвитера о.Сергия Гарклавса в Петербурге основательно нам побеседовать не удалось. Но мне прислали из Риги газеты, где о Владыке писалось более подробно, чем мы успели узнать о нем в Петербурге, и я хотел поделиться этой информацией. Когда решено было возвратить Тихвинскую икону в Россию, была передана просьба православных и инославных христиан Латвии, почитающих Пресвятую Богородицу, чтобы по возвращении Тихвинского образа в монастырь икона какое-то время побыла и в Риге.

Отец Сергий побывал в Риге. Просьба верующих была выполнена. Несмотря на очень плотный график своих визитов, высокий гость осмотрел рижские святыни. В эти дни проходило празднование 100-летнего юбилея Свято-Преображенского храма в Лимбажи. О.Сергий побывал на торжестве в родном городе Владыки Иоанна Гарклавса. А также посетил Рижский Троице-Сергиев женский монастырь, молился на месте гибели священномученика Иоанна Поммера у Киш-озера. Побывал в Спасопреображенской пустыни под Елгавой. Далее цитирую его выступление на торжествах в Лимбажи. Это выступление и ответит на многие вопросы.

«Сегодня я был на службе, которая напомнила мне о многом — о архиепископе Иоанне, который здесь родился и получил духовные основы. Владыка часто в эмиграции вспоминал с огромной любовью родной городок Лимбажи. Долгие годы у меня не было возможности посетить родину Владыки. Этот городок я полюбил и понял ту привязанность, которую выражал Владыка Иоанн.

Жизнь архиепископа была очень интересной. Он здесь родился, вырос, получил духовное воспитание. Начиная с самого раннего детства, стараниями благочестивой матери он рос в лимбажской церкви. Много ему пришлось пережить и трудностей. С восьми лет он начал работать и поддерживать свою семью. После окончания Духовной семинарии его рукоположили в священники в приход Дундага. Также он окормлял приходы в Вентспилсе, Талси, Тукумсе и Кулдиге. После начала Великой Отечественной войны в 1941 году я впервые познакомился с Владыкой Иоанном. В 1942 году его возвели во епископы. На протяжении двух лет он был епископом Рижским и Латвийским. За это время он оставил о себе добрую память. Много трудов им положено в сотрудничестве с митрополитом Сергием (Воскресенским) на создание Псковской Миссии.

Удивительная история произошла во время войны. Во время Божественной литургии, которую совершал Владыка Иоанн, толпа верующих вдруг стала расступаться перед иноками, которые несли к алтарю большой деревянный ящик. Когда его открыли, Владыка Иоанн сумел только произнести: «И откуда мне сие, яко прииде Мати Господа Моего ко мне?» Вот так архиепископ Иоанн стал хранителем великой святыни — чудотворной Тихвинской иконы Божией Матери.

После долгих скитаний по лагерям беженцев в 1949 году мы уехали в Америку. Владыку Иоанна назначили в Соединенные Штаты архиепископом Чикагским и Неапольским. В течение 25 лет он нес свое служение, укрепляя епархию.

Он прекрасно говорил по-русски, знал немецкий язык и, будучи в эмиграции, изучил английский, на котором свободно говорил и общался. Это был талантливый, Богом избранный человек. О своей Латвии он вспоминал только с любовью и мечтал, что когда-нибудь вернется. И я верю, что, пребывая на небесах, он думает и молится за всех нас».

...В других источниках было рассказано, как в то время, когда Владыка Иоанн покинул Ригу, он пережил очень много тяжелых испытаний. Заканчивалась война. Под яростными бомбежками со всех сторон он по воде, на суденышке, которое могло быть в любой миг потоплено, с Иконой и своими родными — матерью и Сергеем, подвергаясь смертельной опасности, молился Богородице.