«Г» стр.1 (алфавитный раздел) - БИОГРАФИЧЕСКИЙ СПРАВОЧНИК - Разное - Каталог статей

Габович Иоанн, священник
Родился в 1848 году.
На епархиальной службе состоял с 1873 года и в 1875 году был рукоположен во священника.
С декабря 1877 года о.Иоанн Габович служил в Слободзинской (Криванда) Михаило-Архангельской церкви Люцинского (Лудза) уезда, а в марте 1878 года был перемещен к Свято-Троицкой церкви в селе Болоздынь Невельского уезда, служил в которой по меньшей мере до 1884 года включительно. К 1884 году имел награду – набедренник.
Позднее и по меньшей мере до 1897 года включительно о.Габович служил в Димитриевской церкви села Старокозлово и состоял окружным противораскольническим миссионером по 2-му округу Себежского уезда.
Источник: Статистические сведения о церквах и причтах Полоцкой епархии, Витебск, Типо-Литография Г.А.Малкина, 1884, с.56; ЛГИА, ф.232, Метрические книги православных приходов Латвии; Личный архив.

Гаварин Иван Иванович, псаломщик
Родился в 1841 году.
С октября 1856 года служил причетником в Буцковской (Бучауска) Ильинской церкви Венденского (Цесис) уезда, а в ноябре 1860 года в том же качестве был перемещен к Фетельнской (Виеталва, Сауснея) Николаевской церкви Венденского уезда, служил в которой по меньшей мере до 1868 года включительно. 30-го января 1866 года в этой Фетельнской церкви был венчан с якобштадтской (Екабпилс) мещанкой 24-летней православной девицей Софией Васильевной Томашевской.
С 1871 года служил пономарем в приходе Якобштадтской Свято-Духово-Покровской церкви. С построением и освящением в 1888 году новой Якобштадтской Свято-Духовской церкви перемещен псаломщиком к этой церкви и служил здесь вплоть до своей кончины. Был Высочайше удостоен звания Личного почетного гражданина.
Скончался Иван Иванович Гаварин от катара легких 19-го мая 1906 года, на 66-м году жизни. Перед смертью был исповедан и приобщен Св. Христовых Таин священником Якобштадтской Покровской церкви Всеволодом Сахаровым. Отпевание почившего в Рижской Всехсвятской церкви и его погребение на Рижском Всехсвятском кладбище было совершено 22-го мая Всехсвятским священником Андреем Цветиковым при диаконе Романе Зедине и псаломщиках Василии Александрове и Николае Андрееве.
Сын Ивана Ивановича священник Николай Иванович Гаварин (23.12.1871–24.04.1938), служивший в Латвии, в России подвергся репрессиям советской власти и 24 декабря 2004 года Постановлением Свящ. Синода РПЦ был включен в Собор Новомучеников и Исповедников Российских XX века.
Источник: РЕВ, 1890, с.506–518; 1906, с.206–209; ЛГИА, ф.232, Метрические книги православных приходов Латвии; Личный архив.

Гаварин Иван Иванович, учитель
Родился 22-го июля 1873 года в семье пономаря прихода Якобштадтской (Екабпилс) Свято-Духово-Покровской церкви Ивана Ивановича Гаварина.
В июне 1888 года уволен из 3-го класса Рижского духовного училища. В 1892 году окончил курс Якобштадтского (Екабпилс) городского училища и с 9 декабря того же года до 23 сентября 1893 года состоял помощником учителя, потом – учителем в Стомерзейской (Стамериена) приходской школе. Был Высочайше удостоен звания Личного почетного гражданина.
3-го февраля 1906 года в Рижской Всехсвятской церкви был венчан с дочерью отставного майора 29-летней девицей Александрой Авдеевной Пятиловой, проживал с семьей в Риге и состоял казначеем Русского благотворительного общества.
Скончался Иван Иванович Гаварин 6-го апреля 1937 года, на 64-м году жизни.
Источник: РЕВ, 1888, с.395–398; 1893, с.43; 714–715; http://www.lvva-raduraksti.lv/; http://www.new.pdfm.ru/; ЛГИА, ф.232, Метрические книги православных приходов Латвии.

Гаварин Николай Иванович, священник
Священномученик Николай.
Дни памяти: 11(24) апреля; в Соборе Новомучеников и Исповедников Российских – воскресение 25 января (7 февраля) или первое воскресение после этой даты.

Родился 23-го декабря 1871 года в семье пономаря Якобштадтской (Екабпилс) Курляндской губернии Свято-Духово-Покровской церкви Ивана Ивановича Гаварина.
В июне 1893 года окончил курс 6-ти классов в Рижской духовной семинарии со званием студента и с июля служил псаломщиком к Кольценской (Бирини, Ледурга) Иоанно-Предтеченской церкви Рижского уезда, а 27 ноября 1895 года перемещен к Юргенсбургской (Заубе) Николаевской церкви, служил в которой до 4 декабря 1896 года, после чего состоял учителем в Образцовой начальной школе при Рижской духовной семинарии и окончил один курс в духовной академии.
15-го августа 1901 года в Икскюльской (Икшкиле) Рижского уезда Михаило-Архангельской церкви был венчан с дочерью священника этой церкви Иоанна Симеоновича Богоносцева 20-летней девицей Валентиной Ивановной.
3-го марта 1902 года рукоположен во священника к Коплауской (Каплава) Иллукстского (Илуксте) уезда Покровской церкви, а 19 сентября того же года перемещен из Рижской в Гродненскую епархию и назначен бесприходным уездным наблюдателем церковных школ Гродненского уезда. С ноября 1902 года в Гродненском Свято-Софийском кафедральном соборе сослужил правящему Архиерею при совершении Божественной литургии, с 1903 года произносил в соборе проповеди и поучения в высокоторжественные, праздничные и воскресные дни. В мае–сентябре 1903 года одновременно совершал требы в Икскюльской Михаило-Архангельской церкви, а в ноябре того же года был перемещен к Гродненскому кафедральному собору, служил в котором по меньшей мере до 24 января 1915 года, когда в соборе под грохот канонады приближающейся к городу войны участвовал в молебне. Одновременно с 1906 года состоял Законоучителем в Гродненской частной 7-классной женской гимназии.
24 ноября 1905 года награжден скуфьею, 6 мая 1908 года, ко Дню рождения Его Императорского Величества, за заслуги по духовному ведомству – камилавкою, 6 мая 1911 года, ко Дню рождения Его Императорского Величества – наперсным крестом, от Святейшего Синода выдаваемым, а 6 мая 1914 года Высочайше награжден орденом св.Анны 3-й степени.
В 1915 году вместе с причтом Гродненской церкви был эвакуирован в Москву и служил в Свято-Никольском храме на Щепах близ Смоленской площади, а в 1930 году как «социально чуждый элемент» из Москвы был выселен, поселился в подмосковном поселке Немчиновка и до 19 октября 1935 года служил в Немчиновской Христо-Рождественской церкви, а после закрытия советскими властями этой церкви, с октября 1935 года и до 1937 года служил в Свято-Никольской церкви села Ромашково Московской области.
Священник Николай Гаварин подвергся репрессиям советской власти. 29-го августа 1937 года он был арестован, 15-го сентября на основании лжесвидетельств осужден за «антисоветскую агитацию и участие в контрреволюционной террористическо-повстанческой группировке церковников» по ст.58-10 УК РСФСР [Статья 58 УК РСФСР «Контрреволюционные преступления» – прим. сост.] и приговорен к 10 годам лишения свободы в ИТЛ. Новое расследование, проведенное в 1939 году, вынуждено было признать, что все приговоренные по этому делу были осуждены неправо, но приговор отменен не был.
Скончался священник Николай Иванович Гаварин 24-го апреля 1938 года, на 67-м году жизни, в Ухто-Печерском лагере Коми АССР. Погребен в безвестной могиле.
24 декабря 2004 года Постановлением Священного Синода Русской Православной Церкви священник Николай Иванович Гаварин включен в Собор Новомучеников и Исповедников Российских XX века для общецерковного почитания.
Источник: РЕВ, 1893, с.496–499; 533; 1895, с.1154; 1896, с.1099; 1902, с.202; ГрЕВ, 1902, с.346; 403; 447; 1903, с.481; 1905, с.1268; 1908, с.159–160; 1911, с.206–207; 1914, с.159–160; http://sr.isa.ru/~bin/; http://nikolashepi.ru/; ЛГИА, ф.232, Метрические книги православных приходов Латвии.

Гаврилов Ефим, священник
Родился в 1774 году в семье диакона.
В 1794–1799 годах служил дьячком в Рижской Замковой Успенской церкви и 13-го июня 1796 года в этой церкви был венчан с дочерью к тому времени умершего священника Рижской Русско-рынкской Благовещенской церкви Андрея Стефановича Иоаннова девицей Екатериной Андреевной.
В январе 1799 года был рукоположен во диакона к упомянутой Рижской Русско-рынкской церкви, в январе 1802 года – во священника к Рижскому Петро-Павловскому собору и служил в соборе по меньшей мере до апреля того же года включительно.
Источник: ЛГИА, ф.232, Метрические книги православных приходов Латвии; ф.4754, оп.2, д.1,2,3,4.

Гаврилов Игнатий, священник
Родился в 1726 году.
По меньшей мере с января 1755 года и вплоть до своей кончины служил в Рижской Русско-рынкской Благовещенской церкви.
Скончался священник Игнатий Гаврилов 11-го мая 1756 года, на 30-м году жизни. Отпевание почившего было совершено в той же Благовещенской церкви.
Источник: ЛГИА, ф.232, Метрические книги православных приходов Латвии.

Гаврилов Иоанн Евфимиевич, протоиерей
Родился 7-го января 1886 года в деревне Данишевка Малиновской волости.
Окончил церковно-приходскую школу и в 1930–1934 года состоял старообрядческим вероучителем в школах Вышковской волости и председателем Данишевской старообрядческой общины.
7 июня 1934 года присоединился к Православной Церкви на началах единоверия, 12 сентября при Рижской духовной семинарии выдержал испытания по церковно-славянскому чтению, пению и письменности и 25-го декабря того же 1934 года во Псково-Печерском монастыре архиепископом Николаем (Лейсманом) рукоположен во священника к Данишевской единоверческой Петро-Павловской церкви. Одновременно до 8 ноября 1943 года обслуживал Шкельтовский Николаевский приход и до 17 ноября того же года – Якубинской (Масковская, Вишки) Покровский единоверческий приход. В 1948 году митрополитом Рижским и Латвийским Вениамином (Федченковым) перемещен к Новослободской Покровской церкви, а в мае того же года – к Тискадской Свято-Троицкой церкви. Дополнительно заведовал: в 1948–1952 годах Айзкалненским Успенским и Рибинишкским (Риебини) Николаевским приходами; в 1961–1965 годах – Малтским Всехсвятским, Каунатским Успенским (до 1962 года) и Рибинишкским Николаевским приходами. С 22 марта 1951 до 9 июня 1960 года состоял благочинным единоверческих приходов.
Был возведен в сан протоиерея и удостоен всех священнических наград, включая палицу. 1 октября 1972 года, по преклонности лет, уволен за штат.
Источник: Вѣра и Жизнь, 1935, с.70; ЛГА, ф.1419, оп.2, д.18, л.129-145; ф.1452, оп.1, д.11 л.1–20; д.46, л.2; д.52, л.32; 34; 188–193; С.П.Сахаров. Православные церкви в Латгалии. Р., 1939, с.144–147; Dzīvības Vārds, 1943, №3, с.15; Личный архив.

Гаврилов Феодор, пономарь
Родился в 1789 году.
Был венчан с девицей Иринией Стефановной (р.1787–†23.09.1835).
Не позднее чем с января 1808 года и вплоть до своей кончины служил пономарем в Верхнеовсищской (Аугшиене) Вознесенской церкви Островского уезда Псковской губернии.
Скончался Феодор Гаврилов от простуды 27-го февраля 1827 года, на 38-м году жизни. Незадолго до кончины был исповедан и приобщен Св. Христовых Таин приходским священником Георгием Петровым. Отпевание почившего в Верхнеовсищской церкви и его погребение на кладбище при церкви было совершено тем же священником о.Георгием Петровым при диаконе Иоанне Матфееве и дьячке Матфии Нечаеве.
Источник: ЛГИА, ф.232, Метрические книги православных приходов Латвии.

Гайлит Владимир, псаломщик
В 1902 году окончил курс в Прибалтийской учительской семинарии и 20 сентября того же года назначен учителем в Лаудон-Одзенскую вспомогательную школу. 1 октября 1906 года был перемещен псаломщиком к Лаздонской Свято-Троицкой церкви Венденского (Цесис) уезда, а 1 марта 1908 года от службы по Рижскому епархиальному ведомству уволен и назначен учителем в Ремерсгофское (Скривери) министерское училище.
Источник: РЕВ, 1902, с.734–735; 1906, с.749; 1908, с.313.

Гайлит Яков, псаломщик
В 1914 году окончил курс в Иллукстской (Илуксте) учительской семинарии и с 7 августа до 3 сентября того же года служил псаломщиком в Буцковской (Бучауска) Ильинской церкви.
Источник: РЕВ, 1914, с.441–442; 504.

Галвинь Александр Андреевич, псаломщик
Родился 3-го августа 1864 года в семье латышских крестьян лютеранского вероисповедания и был крещен с именем Рейн.
В 1886 году окончил курс в Валкской учительской семинарии с правами приходского учителя и был определен на службу в православное ведомство.
2-го июня 1887 года в Рижской Вознесенской церкви был присоединен по собственному желанию через Св. Миропомазание к Православию с наречением имени Александр и состоял учителем в Саусенском (Сауснея) двухклассном Николаевском училище. В октябре 1890 года перемещен псаломщиком к Сунцельской (Сунтажи) Свято-Троицкой церкви Венденского (Цесис) уезда, где усердно исполнял свои обязанности, а в сентябре 1892 года перемещен к Берзонской (Берзауне) Свято-Троицкой церкви того же уезда, служил в которой до июля 1893 года. Был венчан с православной девицей Елисаветой Яковлевной, рожд.1873 года.
С июля 1893 года Александр Андреевич Галвинь состоял учителем в Фестенском (Вестиена, Толка) двухклассном училище. Затем до 12 декабря 1896 года служил псаломщиком в Эрлааской (Эргли) Богоявленской церкви Венденского уезда, после чего был определен учителем в Гульбенскую (Гулбене) школу.
В январе 1897 года был перемещен учителем в Якобштадтское (Екабпилс) церковно-приходское Владимиро-Мариинское училище, а с 21 января и до 12 мая 1911 года служил псаломщиком в Домеснесской (Колка, Колкасрагс) Христо-Рождественской церкви.
Источник: РЕВ, 1890, с.635; 1892, с.652; 665–666; 1893, с.533: 570–572; 1896, с.1099; 1897, с.2–3; 130; 1911, с.74; 1911, с.365; ЛГИА, ф.232, Метрические книги православных приходов Латвии.

Галсон Сергей Янович, псаломщик
Родился 1-го сентября 1908 года в Риге в латышской семье.
В 1928–1931 годах вольнослушателем обучался в Рижской духовной семинарии.
С декабря 1936 года и до 11 апреля 1937 года служил псаломщиком в Цесисской Спасо-Преображенской церкви.
Источник: Вѣра и Жизнь, 1936, с.273; 1937, с.161; Латвийский православный хронограф, выпуск 1, Рига, 2015, с.77.

Гамрих Петр Васильевич, причетник
Родился в 1807 году в семье рижского бюргера лютеранского вероисповедания и при крещении был наречен Петером.
Венчался с девицей католического вероисповедания Анной Ивановной, рожд.1809 года.
9-го мая 1847 года Берзонской (Берзауне) Покровской церкви Венденского (Цесис) уезда оба были присоединены через Св. Миропомазание к Православию, при этом Петер был наречен Петром.
С августа того же 1847 года и до августа 1858 года включительно Петр Васильевич Гамрих служил первым причетником во вновь устроенной в Лаздоне Венденского (Цесис) уезда Свято-Троицкой церкви.
Источник: ЛГИА, ф.232, Метрические книги православных приходов Латвии.

Гансон Александр Антонович, причетник
В июне–ноябре 1847 года Александр Антонович Гансон служил первым причетником в церкви вновь учрежденного в Лембурге (Малпилс) Рижского уезда православного Покровского прихода.
В феврале–июле 1848 года в том же качестве служил во вновь открытом в Рижском уезде Сиссегальском (Мадлиена, Адеркаши) православном приходе.
Источник: ЛГИА, ф.232, Метрические книги православных приходов Латвии.

Гансон Игнатий Александрович, причетник
По меньшей мере с января 1854 года и до конца 1856 года Игнатий Александрович Гансон служил причетником в Берзонской (Берзауне) Покровской церкви Венденского (Цесис) уезда.
Источник: ЛГИА, ф.232, Метрические книги православных приходов Латвии.

Гаркалн Феодор, псаломщик
В 1901 году окончил курс 4-х классов в Рижском духовном училище по первому разряду, в 1907 году – курс 6-ти классов в Рижской духовной семинарии.
С 21 июля того же 1907 года служил псаломщиком в Бауской Георгиевской церкви.
Источник: РЕВ, 1901, с.473–476; 1907, с.566.

Гарклавс Борис, диакон
Родился 13-го марта 1927 года в Лимбажи.
Окончил Лимбажские основную школу и гимназию.
В 1939–1947 годах служил псаломщиком в Лимбажском Спасо-Преображенском приходе.
В конце 1980-х годов митрополитом Рижским и Латвийским Леонидом (Поляковым) был рукоположен во диакона.
Скончался диакон Борис Гарклавс в 1993 году, на 67-м году жизни. Похоронен на кладбище в Лимбажи.
Источник: ЛГИА, ф.7469, оп.2, д.155; Личный архив.

Гарклавс Сергий (Сергей Георгиевич Кожевников), протоиерей

Родился 20-го декабря 1927 года в Вентспилсе в семье выходцев из Воронежской губернии Георгия и Евдокии Кожевниковых.
О судьбе своей и Тихвинской Иконы Божией Матери рассказал сам о.Сергий Гарклавс в двух своих последних беседах, состоявшихся в 2014 году [журнал «Вода Живая», №7, июль–август 2014] и в июле 2015 года [журнал «Ладья»]. Эти рассказы мы и приводим.
... «Мои родители были очень благочестивыми, богобоязненными людьми. Они не могли принять власть большевиков, которые разрушали храмы, уничтожали духовенство, а потому перебрались из родной Воронежской губернии в латвийский приморский город Виндаву (Вентспилс – прим. сост.). Там мы и встретили войну. Помню, как 22 июня 1941 года, уже под утро, вдруг раздался страшный грохот. Мы выбежали на улицу и увидели, как немецкие самолеты бомбили военные и гражданские суда в порту. Но были в 1941 году и светлые для меня моменты. Например, знакомство с Владыкой Иоанном (Гарклавсом) (епископ Рижский, затем – архиепископ Чикагский и Миннеаполисский – прим. сост.), моим будущим приемным отцом. Тогда он был священником и служил в Свято-Николаевском храме, неподалеку от которого мы и жили. Я с ранних лет ходил с родителями в храм, приход у нас был замечательный. Мне было тринадцать лет, когда в один прекрасный день отец Иоанн спросил у родителей, не возражают ли они, если я буду прислуживать в храме. Родители были рады, а я сказал: «Я хочу прислуживать, только не знаю, как». Отец Иоанн сказал: «Ну, приходи, мы тебе все покажем». Отец Иоанн научил меня читать по-церковнославянски, так что стал я еще и исполнять обязанности чтеца. Помню, как волновался во время первой службы. Особенно переживал из-за стихаря (длинная одежда с широкими рукавами): мне он был явно не по росту, и я опасался, что запутаюсь и упаду. Но все прошло очень хорошо. Так началось мое служение. Помню, как наш церковный староста Александр Александрович Димитриев сказал мне: «Закончится война, Россия освободится, и будешь ты для нее добрым священником».
Вблизи Виндавы немцы оборудовали лагеря, которые были переполнены советскими военнопленными. Они находились там в нечеловеческих условиях! Один раз отцу Иоанну удалось убедить немецкое командование отслужить службу для военнопленных. Отгородили колючей проволокой большой участок на поле и пригнали их туда, более двух тысяч человек. Пленные были в очень тяжелом положении, изможденные, голодные, но как эта служба была для них важна! Отец Иоанн сказал им: «Господь вас всех любит, Господь вас всех готов принять. Перед причастием положена исповедь, но вас очень много, невозможно вас всех исповедовать. Каждый пусть вспомнит свою жизнь и мысленно покается в совершенных прегрешениях». Дочери церковного старосты помогли нам и напекли пять больших корзин просфор. Немцы не разрешали проносить на территорию лагеря еду. Но отец Иоанн объяснил, что это – просфоры, без которых невозможно причастие. Я до сих пор помню ту службу. Тысячи две мужчин со слезами на глазах слушали отца Иоанна. Всем, кто подходил к Святой Чаше, давали просфору, и пленные ели их, словно это была манна небесная, а не хлеб.
В 1943 году состоялась епископская хиротония отца Иоанна, и он переехал в Ригу. Я отправился вслед за ним, стал учиться в Рижской русской гимназии. А после занятий прислуживал в храмах. В Риге я начал прислуживать иподиаконом, Экзархом в ту пору был митрополит Сергий (Воскресенский). Мы вместе с Владыкой Сергием и Владыкой Иоанном разъезжали по латышским приходам, служили в разных городах. В 1943 году весной, когда начались каникулы, я уехал в деревню и нанялся работать пастухом. У меня было 20 коров, 50 овец. Тогда Красная Армия наступала, вытесняя немцев с занятых ими территорий. Отступая, немцы увозили с собой различные ценности. В том числе Тихвинскую Икону Божией Матери. Так в феврале 1944 года она оказалась в Риге, и Владыка Иоанн ее встречал. Икону я впервые увидел в Риге 4 марта 1944 года. Сначала Икона находилась в кафедральном Христо-Рождественском соборе. Службы совершались каждый день. После того, как участились налеты советской авиации, Икону перенесли в более безопасное место – в Рижский Свято-Троице-Сергиев женский монастырь. На ночь Святыню уносили в подвальное помещение храма, которое сестры использовали как бомбоубежище. В общей сложности, Икона находилась в Риге в течение шести месяцев.
В сентябре 1944 года, когда немцы отступали, и возникла угроза взятия города, началась эвакуация местных жителей, а также беженцев, главным образом из Псковской области и северной части России. Владыке Иоанну было предъявлено, что он должен срочно покинуть Ригу. Однажды вечером после службы он приехал взволнованный: «Вот, Сережа, мне сказано, что завтра утром я должен уехать». Времени для сборов дали всего несколько часов. Брали поначалу его одного, но он сказал, что у него есть старушка мать, без нее он не поедет. Ему разрешили взять ее. Теперь вопрос стал, как быть со мною. Мои родители жили в Вентспилсе. Дорога в Вентспилс была отрезана, связаться с ними не было возможности. Мне надо было сделать выбор: остаться в Риге с чужими людьми или ехать с Владыкой. Я выбрал последнее и предложил сопровождать Владыку. С годами я осознал, что в этом был промысл Божий. Советская власть пришла в Латвию в 1939 году, и сразу же началось притеснение духовенства. За пару месяцев до начала войны они составили списки, по которым стали арестовывать людей, высылать. В списке были все, кого они считали неблагонадежными, в том числе многие представители духовенства. Больше двадцати тысяч человек были тогда арестованы и сосланы. Отец Иоанн тоже был в списке и наверняка оказался бы в лагере, если бы, по совету мудрых людей, не уехал на время в деревню.
Итак, утром 22 сентября мы выехали в Лиепаю. В семь утра за нами заехали. Среди тех, кто уезжал, были и католический епископ, и лютеранский, а также известные деятели культуры страны. Небольшой автобус был переполнен, и те, кто помоложе, в том числе и я, шли за автобусом пешком, ехал он достаточно медленно. Шли из Риги в Либаву, ныне Лиепаю, это 200 километров, два дня. Вся дорога была забита отступающими немецкими солдатами, беженцами, военной техникой. В Либаве мы остановились у одного священника. Тихвинская же Икона оставалась в Свято-Троице-Сергиевом женском монастыре. Но немцы, уходя из Риги и вывозя оттуда ценности, вспомнили и о нашей Святыне. Ее упаковали в ящик и отправили в Лиепаю морем на рыбацком суденышке, поскольку сухопутная дорога была уже отрезана советскими войсками. Так через три дна Икона прибыла к нам – по воде. Священнослужитель, который сопровождал Икону, передал ее Владыке Иоанну и сказал, что настоятельница монастыря игумения Евгения не уверена, что сможет в этих условиях Икону сохранить, и сочла разумным доставить ее Владыке. И добавил: «Видно, Сама Матерь Божия избрала Вас быть хранителем Ее образа». Сам Владыка, уже принявший решение взять Святыню с собой в эмиграцию, чтобы сберечь ее и потом вернуть в Тихвинский монастырь, в то время ухаживал за своей мамой-старушкой и поэтому поручил мне, как самому молодому и крепкому, носить и охранять Икону. В Либаве Икона тоже была помещена в большой собор, каждый вечер служили ей акафисты, приходило много народу. Люди горячо молились, ждали конца войны, плохо представляли свою дальнейшую участь, время было напряженное. Через несколько дней немцы сказали, что мы должны погрузиться на пароход. Это был товарный пароход, там поместились более двух тысяч человек. Плыли морем на судне, где было около двух тысяч беженцев. Под утро на нас налетели советские самолеты. Я испугался, упал на палубу, подумал, что это конец. Бомбы падали с обеих сторон, в 10–15-ти метрах от бортов. Но ни одна не попала в судно. Как будто нас защищал огромный невидимый купол! И тогда я вспомнил о чудотворной Тихвинской иконе и поблагодарил Матерь Божию, которая спасла нас от гибели. Под вечер мы прибыли в Данциг.
Из Данцига мы отправились, стоя на открытых платформах, в Лодзь. Надо сказать, что вещей у нас не было, запретили что-то брать, у меня был только легкий пиджак. Пошел дождь, так мы и провели два дня: промокшие, голодные. В Лодзи, за колючей проволокой, видели множество людей, которых нацисты использовали на принудительных работах. На их одежде, на груди и спине, были надписи: Ost – для выходцев из России, Белоруссии, Украины; Р – для поляков и звезда Давида – для евреев. Мы тогда и сами не знали, что ожидает нас дальше, не окажемся ли мы в этом же лагере. Но Господь миловал нас. Потом посадили нас на поезд, он был так забит, что люди даже на крышах ехали. Из Лодзи мы приехали в Шнайдемюль – небольшой город на границе с Германией. Там за колючей проволокой видели русских девушек, угнанных в Германию, я смотрел на них и думал – мы же совершенно не знаем, куда нас везут, и чем это кончится, может быть, тоже окажемся в лагере. Потом нас отвезли в Судетию, в Яблонец. Еще когда Владыка Иоанн служил в Риге, к нему приходил старокатолический священник, они беседовали: Владыка хорошо говорил по-немецки и был всегда прост и радушен. Этот священник оставил Владыке свою визитную карточку и пригласил к себе, когда кончится война.
И вот в Шнайдемюле один из наших сопровождающих спросил, куда бы мы хотели поехать. Владыка показал эту визитную карточку: «Может быть, туда? Нас приглашали…» – «О, это хорошее место, там должно быть спокойно». И мы приехали в Яблонец, тридцать пять человек. Мы пришли в церковь, старушка-смотрительница послала нас к старосте. Тот сказал, что они не в состоянии такую группу принять, но церковь для нас открыта, мы можем служить, а их священника уже два года нет, он на фронте. Мы нашли жилье в соседнем поселке Иоганнесберг, в семи километрах от Яблонца. Там была фабрика, а в ней чердачное помещение, мы расположились, постелили на пол соломку, легли спать. После десяти дней путешествия мы спали на этой соломке, как на облаках. Через несколько дней нас направили в бывшую гостиницу, где в небольшой комнате жили по двадцать человек. В нашей группе было пятеро священников, двое иподиаконов. По субботам и воскресениям мы отправлялись на богослужения в Яблонецкую Старокатолическую церковь, за семь километров пешком, и всегда брали с собой Тихвинскую Икону. В двадцатых числах мая в Иоганнесберге появились первые советские войска. Конечно, от нас стали требовать, чтобы мы вернулись в Советский Союз, но некоторые военные советовали нам не торопиться с возвращением домой, намекая, что отношение к религии и верующим в СССР не очень-то изменилось. Владыка Иоанн не хотел рисковать жизнями своих людей, и решил прислушаться к этому совету. Мы стали искать возможность перебраться в американскую зону. У Владыки была секретарь Зоя, она поехала в американскую зону, обратилась к коменданту, а он сказал, что ничего не может сделать, и самое лучшее для нас – поехать в Прагу. А на нас давили, угрожали, что, если мы через неделю не соберемся, нас насильственно вышлют. Мы собрались и сказали: «Мы уезжаем добровольно». А на самом деле поехали в Прагу.
Там была католическая организация «Каритас», благодаря ей военнопленные возвращались домой, мы же собирались с ее помощью уехать в Америку, поскольку прекрасно понимали, чтó нас ждет на родине. Нашу группу погрузили в состав, а потом сказали, что этот поезд никуда не пойдет, надо пересесть на другой. А по перрону идти опасно: там все время ходили английские, американские и советские патрули, которые непременно бы нас арестовали. Пришлось ползти под вагонами нескольких составов. Это было нелегко, особенно с иконой на спине. Но с Божьей помощью мы это сделали. Когда мы уже погрузились в товарный вагон, нам сказали, что лучше держать двери закрытыми и, по возможности, не говорить. И вот наш состав на время остановился в Пльзене – последней станции, которую «контролировали» советские войска. Дальше начиналась уже американская зона. Мы затаились, старались даже не дышать. В какой-то момент мимо нас прошел советский патруль. «Надо бы еще этот вагон проверить», – сказал один солдат другому. Я стараюсь даже не думать, что было бы, если бы вместо бельгийских репатриантов они обнаружили группу латвийских беженцев. Но, немного подумав, солдат ответил: «Да ведь мы уже его проверяли!» И чудесным образом патруль прошел мимо. А я в очередной раз поблагодарил Матерь Божию за спасение.
Приехали мы в американскую зону в Германии. Поскольку мы были из Прибалтики, нас послали в латвийский лагерь для перемещенных лиц в Амберг – небольшой старинный город в 60 километрах от Нюрнберга. Лагерь располагался в бывших солдатских казармах. Там находились примерно две с половиной тысячи человек. Первое время спали все вместе в огромном помещении на полу, покрытом соломой. А потом латвийскому духовенству выделили три комнаты в одном из домов. Лагеря были всюду, на территори Германии тогда насчитывалось до трех миллионов беженцев. Мы ездили по этим лагерям с иконой. Нам предоставляли какое-нибудь помещение, лампадки делали из консервных банок, но у людей была глубокая вера. Ездили мы по воскресеньям, а в нашем лагере оборудовали что-то вроде иконостаса, и в будние дни люди приезжали к нам, чтобы помолиться перед иконой. Постепенно люди под руководством духовенства стали в своих лагерях создавать храмы и часовни. Они были очень скромными, сколоченными из досок или листов железа, с бумажными иконами, лампадами из консервных банок. Но как там люди сплачивались, какой царил дух! Верующие приглашали Владыку Иоанна к себе в лагеря с Иконой, которую почитали как защитницу. Несмотря на все лишения, отсутствие элементарных удобств, могу сказать, что в ту пору был совершенно счастлив, была какая-то благодатная, спокойная радость.
Меня часто спрашивают про чудеса от иконы. Конечно, чудеса были всегда. В одном из лагерей на службу пришла женщина, потерявшая связь со своим сыном, и просила Богородицу помочь ей найти сына. Потом, уже отойдя от иконы, она вдруг увидела его в толпе таких же молящихся! А сын ее, как оказалось, попал в плен. В конце войны немцы некоторых пленных отпускали на работы, в основном сельскохозяйственные, так что они довольно свободно передвигались. Он случайно узнал про Икону, приехал помолиться, и тут встретил свою мать. Так мы объездили большое количество немецких городов, и все пять лет наших скитаний я носил Икону, чаще всего на спине, прикрывая одеждой. А весила она немало – больше 20 килограммов.
В 1949 году нас стали рассылать по разным странам. Одного священника из нашей группы, отца Иоанна Бауманиса, послали в Венесуэлу, кто поехал в Австралию, кто в Канаду, а к лету у нас появилась возможность отправиться в США вслед за нашей паствой. Ведь большинство обитателей лагерей, расположенных в американской оккупационной зоне, переезжали туда. Чтобы нас не разлучили с Владыкой Иоанном, он предложил стать для меня названным отцом и дать мне свою фамилию. И я стал Сергеем Гарклавсом-Кожевниковым. Но когда мы заполняли необходимые анкеты на выезд в США, американский консул мне сказал: «Молодой человек, поверьте, с такой длинной фамилией, да еще в которой есть буква «ж», вы в Америке намучаетесь. Я вам оставляю одну, ту, что короче». Так мы с Владыкой Иоанном оказались в Нью-Йорке в Америке.
В Америке была православная церковь, основанная еще 200 лет назад святителем Иннокентием. Благодаря ему, на Аляске появились первые храмы и часовни. В 1898 году архиепископ Тихон, который 5 ноября 1917 года стал Патриархом Московским и всея России, основал три больших храма: в Нью-Йорке, Сан-Франциско и Чикаго. С ним приехали достойные священнослужители-миссионеры, так что, когда мы прибыли в США, в стране уже было много приходов. Там работали, в том числе, священники, приехавшие после Первой Мировой войны. В Нью-Йорке Владыка Ионн остановился в Свято-Покровском храме, а оттуда начал объезжать с Иконой всю Америку, и в Канаде был. В Нью-Йорке произошло очень значимое для меня событие: 20 августа 1950 года Владыка Иоанн, к тому времени уже епископ Детройтский и Кливлендский [с 1949 года; с 1957 года – архиепископ Чикагский – прим.сост.] Иоанн, рукоположил меня во диакона. С тех пор я начал регулярно служить в разных приходах. В 1956 году Владыка переехал в Чикаго, а спустя год – и я тоже.
Я прожил в Америке шестьдесят лет. Патриарх Тихон предвидел, что со временем образуется Американская Православная Церковь, и поэтому благословил в свое время перевести все богослужебные книги на английский язык. Когда в 1957 году меня рукоположили во священника и назначили на первый приход [Свято-Покровской церкви в Гэри, штат Индиана; с 1960 года – настоятель Свято-Пантелеимоновской церкви в Арго, штат Иллинойс – прим.сост.], я служил еще по-церковнославянски, а теперь в большинстве православных храмов в Америке служат на английском языке. Есть несколько храмов, где служат на церковнославянском, они относились к юрисдикции РПЦЗ, еще до объединения. Но во многих храмах РПЦЗ служат уже тоже на английском. Даже те, кто недавно приехал в Америку и не очень хорошо знают язык, довольно быстро осваиваются и понимают службу. Приход в Чикаго, где я служил двадцать с лишним лет [c 1983 года – настоятель Свято-Троицкого собора в Чикаго, в котором служил до выхода в 1997 году на покой, после чего получил звание почетного настоятеля этого собора – прим. сост.] основал отец Иоанн Кочуров, впоследствии священномученик. Владыка Тихон возглавлял юрисдикции всех национальностей, это потом уже они разделились. Но есть надежда, что они все сольются, и это будет Американская Православная Церковь.
Тихвинская Икона находилась сначала в Свято-Покровском соборе в Нью-Йорке, затем в кафедральном Свято-Троицком соборе в Чикаго, но когда Владыка Иоанн в 1979 году вышел на покой – в последние годы жизни он жил с нами, – Икона была у нас дома. Владыка Иоанн умер в 1982 году, но и после его кончины Икона продолжала оставаться в нашей квартире, потому что участились случаи церковных краж. В храм мы ее приносили только по праздникам. Позже Тихвинская Икона хранилась в нашем доме в Арго [пригород Чикаго – прим.сост.]. Там я 23 года был настоятелем Свято-Пантелеимоновского храма. К нам приезжали гости и из России: был митрополит Ленинградский и Новгородский Никодим, митрополит Минский и Слуцкий Филарет, другие церковные Иерархи. Вообще двери нашего дома практически никогда не закрывались. Я называю свою покойную матушку [Александра Иовина, венчались в 1950 году – прим.сост.] равноапостольной: 55 лет мы прожили вместе, ни разу не поссорившись. Матушку в пятнадцать лет угнали в Германию. Там она познакомилась с Владыкой Иоанном (Шаховским), который ее крестил. В Германии матушка окончила гимназию, школу сестер милосердия, а потом переехала в Америку. Познакомились мы в Мюнхене, когда наша группа под водительством Владыки Иоанна привезла туда Икону. Это была мимолетная встреча, но почему-то мы друг друга запомнили. Несколько лет спустя, когда я жил в Америке, там проходил съезд христианской молодежи, и меня пригласили фотографировать. По дороге на этот съезд я пересаживался из одного автобуса в другой, и вдруг кто-то меня окликнул: «Сергей, это Вы?» Оказалось, Александра направлялась туда же, куда и я. Так мы встретились снова. Матушка хотела побывать в России, но пока Икона находилась в нашем доме, вместе со мной приехать не могла: надо было следить за Иконой в мое отсутствие. А потом, когда Икона вернулась в Россию, она все же приехала, но к тому моменту уже сильно болела.
Владыка Иоанн перед выходом на пенсию составил завещание, согласно которому я должен был вернуть Икону в Тихвинский монастырь, когда его восстановят, а в России падет большевистская власть. Если при моей жизни этого бы не случилось, то выполнить завещание должен был мой старший сын Александр. Я давно хотел поехать посмотреть, какая в России обстановка, но матушка меня до поры до времени отговаривала. В 1991 году я впервые приехал сюда. Мать свою не видел к тому моменту пятьдесят лет, они с отцом после войны переехали в Воронеж. С 1957 года я с родителями переписывался, но отца своего в живых, к сожалению, не застал. Я писал ему: «Мы непременно встретимся в Царствии Небесном». Часто в проповедях говорю, что в небесной обители мы все будем вместе. Потом приезжал каждый второй год, но не как официальный представитель Церкви, а сам по себе. А в 1993 году я оказался в Тихвине и увидел, что монастырь все еще в очень печальном состоянии. Уже тогда мне начали в Америке говорить: «Батюшка, пора вам вернуть икону». Я отвечал: «Хорошо, я исполню то, что должен. Но сам монастырь еще не готов принять Святыню».
Много лет спустя, в 2004 году, к нам приехал митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир, мы решили вернуть Икону и с того времени стали готовиться к возвращению Ее в Россию. Первоначально покойный Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II предлагал такой путь: Москва–Санкт-Петербург–Тихвин. Но митрополит Рижский и всея Латвии Александр хотел, чтобы Икона проследовала в Россию тем же путем, что и из России, то есть через Ригу. Так и было решено. После того, как православные в США простились со Святыней, ее поместили в специальный бронированный сейф. Там поддерживался нужный уровень температуры и влажности. А еще был установлен маячок, по которому можно было, в случае чего, в любой момент установить местонахождение сейфа с Иконой. Кстати, застраховать ее не согласилась ни одна компания. Ведь ценность Иконы так велика, что у страховщиков просто не хватило бы средств, чтобы выплатить компенсацию.
В Ригу мы прибыли 21 июня 2004 года и пробыли там два с половиной дня. Встреча была неописуема! Когда въехали в город, начался колокольный звон, а улицы с обеих сторон были заполнены людьми. 250 тысяч человек встречали Образ, который находился в Латвии [в Рижском кафедральном Христо-Рождественском соборе – прим. сост.] 51 час. Потом Икона приехала в Москву. Крестным ходом ее внесли в Кремль, где на поклонение к ней пришло около полумиллиона человек. Потом несколько дней Икона была в Петербурге, к ней приложились тысячи верующих. А утром 8 июля мы выехали с Ладожского вокзала в специальном поезде в Тихвин. Там, от Соборной площади к монастырю Икону несли по дороге, усыпанной живыми цветами. Тысячи и тысячи верующих встречали свою Святыню, которая оставила Тихвинскую обитель в далеком 1941 году и ушла в изгнание. Возвращение Иконы – действительно эпохальное историческое событие. Подумайте: ей две тысячи лет, она проделала путь из Иерусалима через Антиохию в Константинополь, и в 1383 году чудесным образом, ангелами носимая, явилась в России в Тихвинском крае, где находилась шестьсот лет. В Отечественную войну она покинула Россию и через шестьдесят лет снова вернулась. С тех пор прошло 11 лет. Святейший Патриарх Алексий II говорил, что с прибытием Иконы началось заметное духовное возрождение в России. И это действительно так.
С тех пор как я впервые после войны в 1991 году побывал в России, жизнь здесь стала значительно лучше. Мне здесь больше всего нравятся люди: у них искренняя, даже, можно сказать, детская вера. Иногда вижу: старушки на службе стоят, спрашиваю, устали ли, – нет, говорят, не устали, и улыбаются. В Америке такого нет. Люди в Америке живут, конечно, хорошо, но материальные блага их будто затягивают, для многих они выходят на первый план. А вот духовность слабеет. В районе Чикаго, где я жил, за последние пять лет закрылось пять лютеранских приходов. Видимо, посещаемость была не очень высокой. С возвращением Иконы жизнь в монастыре стала меняться не по дням, а по часам: это касается и внешнего состояния монастыря, и внутреннего устроения. Хотя братия у нас не очень многочисленная, и священников не так много, поэтому они очень заняты. Но, даст Бог, число братии увеличится.
Я очень рад, что живу в России, и хочу еще поездить по стране: считаю, что недостаточно видел. У отца Евфимия, нашего настоятеля, есть задумка отправить меня со списком Тихвинской Иконы по разным городам. Дай Бог, чтобы это осуществилось! Тропарь Тихвинской Иконе Божией Матери короткий, но в нем заключено так много! Особенно дороги мне строчки «да сохранит вся грады и страны христианския невредимы от всех навет вражиих». Я и Богородице все время молюсь, молюсь и Матроне Московской, и Ксении Петербургской – ходатаицам перед Господом за весь народ православный. Я тесно связан с Америкой, у меня там осталась семья, дети. Но в то же время я русский человек, мои корни все-таки здесь. А самое главное, бóльшую часть своей жизнь – около 70 лет – я был связан с Тихвинской Иконой. Поэтому уехать навсегда в США, вернуться туда, я, наверно, не могу. Фактически я живу на две страны. Но больше времени, конечно, провожу в России. А как будет дальше жизнь развиваться, я не знаю» ...
За время служения в США о.Сергий приобрел славу искренного, трудолюбивого, верного и благочестивого православного пастыря, человека духовной целостности и истинного служителя Божия, известного во всем православном Чикаго, а после знаменательного 2004 года о.Гарклавс стал не только желанным гостем Тихвина, но и полноправным его жителем. В 2010 году власти Ленинградской области выделили для него земельный участок рядом с Тихвинским Богородичным Успенским монастырем под строительство жилья. Летом 2012 года протоиерей Сергий Гарклавс получил Российское гражданство, а в декабре 2012 года, накануне своего 85-летия, вернулся в Россию и поселился в построенном доме возле Тихвинского Успенского монастыря, в котором стал нести послушание духовника братии. Изредка о.Сергий посещал США, где живут его дети, внуки и правнук.
27 марта 2013 года за заслуги по сохранению и возвращению в Россию Тихвинской Иконы Божией Матери, укрепление духовных, нравственных и исторических традиций о.Сергий был удостоен звания почетного гражданина города Тихвина. Пребывая на покое в Тихвине, протоиерей Сергий Гарклавс, постоянно служил и проповедовал за богослужениями в Тихвинском Богородичном Успенском монастыре, был духовником не только монастырской братии, но и прихожан и паломников, давал многочисленные интервью журналистам, участвовал в подготовке книг по истории Тихвинской чудотворной Иконы в годы Второй Мировой войны и вынужденной эмиграции. Силы же для своего пастырского служения о.Сергий всегда испрашивал у Божией Матери, чью Икону он достойно хранил и вернул в Дом Пресвятой Богородицы – Тихвинский Успенский монастырь. У отца Сергия и матушки Александры (скончавшейся в 2005 году, 9-го июля, в день празднования Тихвинской Иконе Божией Матери) трое сыновей: протоиерей Александр Гарклавс – настоятель Свято-Троицкой церкви в Парме штата Огайо, Георгий (Джордж) и Павел (Пол); две дочери – Мария Смит и Ольга Превас; двенадцать внуков и один правнук.
Скончался почетный настоятель Свято-Троицкого собора Чикаго, хранитель Тихвинской Иконы Божией Матери, духовник Тихвинского Богородичного Успенского мужского монастыря протоиерей Сергий Гарклавс внезапно в ночь на 20-е октября 2015 года, на 88-м году жизни, в госпитале в Чикаго (США). Кончина о.Сергия последовала в день памяти святых – мученика Сергия, преподобного Сергия Послушливого и преподобного Сергия Нуромского.
24-го октября в Чикагском Свято-Троицком соборе Заупокойную Божественную литургию возглавил Преосвященнейший епископ Чикагский Павел, которому сослужил Преосвященнейший Мстислав, епископ Тихвинский и Лодейнопольский, священноархимандрит Тихвинской Успенской обители. По окончании литургии состоялось погребение отца Сергия на кладбище Элмвуд в городе Ривер Гроув (штат Иллинойс США), где похоронена и матушка Александра.
В связи с кончиной клирика Православной Церкви в Америке протоиерея Сергия Гарклавса, почетного настоятеля Свято-Троицкого храма в Чикаго, выразил соболезнования Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. В Патриаршем послании Блаженнейшему митрополиту всей Америки и Канады Тихону, в частности, говорится: «Почивший пастырь был ревностным служителем алтаря Господня, хранителем великой святыни нашей Церкви – Тихвинской Иконы Божией Матери. Благодаря его заботам сей образ не только не был утрачен в перипетиях прошедшего столетия, но и был возвращен на свое историческое место – в Тихвинский монастырь».
Источник: http://www.patriarchia.ru/; http://domoca.org/; http://mitropolia.spb.ru/; http://tikhvin-eparhia.ru/; http://www.tihvinskii-monastyr.ru/; http://rusk.ru/; Журнал «Вода Живая», 2014, №7 (июль–август).

Гаубштейн Николай Георгиевич, псаломщик
Родился 1-го декабря 1905 года в семье витебских мещан православного Георгия Ивановича и лютеранки Анны Ивановны Гаубштейнов и 26-го декабря был крещен по вере отца в Двинской (Даугавпилс) Успенской единоверческой церкви.
Окончил Двинское реальное училище; с 1923 года обучался в русском техническом училище; в 1926–1929 годах – в консерватории по классу пения. С 1930 года работал регентом светских и духовных хоров. В 1935 году учредил русский мужской духовный хор. В 1938 году окончил регентские курсы при Рижской латышской консерватории. С 1940 года работал учителем пения в гимназиях и основных школах; с 1942 года преподавал пение на курсах учителей. В 1942 году учредил хор в Краславском Покровском приходе и состоял его регентом.
3 мая 1944 года, распоряжением епископа Рижского Иоанна (Гарклавса), Николай Георгиевич Гаубштейн был назначен псаломщиком к упомянутой Краславской Покровской церкви.
Источник: Dzīvības Vārds, 1944, №5(8), с.7; ЛГИА, ф.232, Метрические книги православных приходов Латвии; ф.7469, оп.2, д.156.