Существует заблуждение, что нельзя совершать панихиды об усопшем до его отпевания. Напротив, весьма хорошо во все дни, предшествующие погребению, заказывать за усопшего панихиды в одном или нескольких храмах.

По учению Церкви, душа человека проходит страшные мытарства в то время, когда тело его лежит бездыханно и мертво, и, без сомнения, в это время душа усопшего имеет великую нужду в помощи Церкви. Панихиды помогают облегчить душе переход в другую жизнь.

Начало панихид восходит к самым первым временам христианства. В переводе с греческого слово «панихида» означает «всенощное пение». Гонимые иудеями и язычниками христиане могли молиться и совершать бескровную жертву без помехи и тревог только в самых уединенных местах и ночью. И только ночью же могли они убирать и провожать на вечный покой тела святых мучеников. Это делалось так: истерзанное, обезображенное тело какого-либо страдальца за Христа они тайно, с большими предосторожностями и иногда с величайшими опасностями для самих себя, уносили куда-нибудь в далекую пещеру или в самый уединенный, безопасный дом; здесь в продолжение всей ночи они пели над ним псалмы, потом отдавали ему благоговейное целование и к утру предавали земле. Впоследствии точно так же провожали на вечный покой и тех, которые хотя и не страдали за Христа, но всю жизнь посвящали на служение Ему. Такое всенощное псалмопение над почившим называлось панихидою, то есть всенощным бдением. Отсюда молитвы и псалмопения над почившим или в память его и получили название панихиды.

Сущность панихиды состоит в молитвенном поминовении усопших отцов и братий наших, которые хотя и скончались верными Христу, но не вполне отрешились от слабостей падшей человеческой природы и унесли с собою в гроб свои немощи и слабости. Совершая панихиду, святая Церковь сосредотачивает все наше внимание на том, как души усопших восходят от земли на суд Божий, как со страхом и трепетом предстоят на этом суде, исповедуя дела свои пред Господом сердцеведцем, не дерзая предвосхищать у всеправосудного Господа тайны Его суда над душами наших усопших. Церковь возвещает основной закон этого суда – Божественное милосердие и побуждает нас на молитву о них, давая полную свободу сердцу высказаться в молитвенных воздыханиях, излиться в слезах и прошениях.

Для лучшего понимания этого высокодуховного песнопения приводим его параллельный перевод.

Святых лик обрéте истóчник жúзни, и дверь рáйскую, да обрящу и аз путь покаянием: погúбшее овчá аз есмь, воззовú мя, Спáсе, и спасú мя. (Сонм святых нашел источник жизни (в Боге) и дверь рая; да и я найду путь к раю через покаяние. Погибшая овца я, но воззови меня, Спасе, и спаси меня.)

Агнца Бóжия проповéдавше, и заклáни бывше якоже áгнцы, и к жúзни нестарéемей, святúи, и присносýщней престáвльшеся, Того прилéжно мýченицы молúте, долгóв разрешéние нам даровáти. (Святые мученики, проповедавшие Агнца Божия и сами принесенные в жертву как агнцы, перешедше к жизни нестареющей и вечной, усердно молите Спасителя, да подаст нам оставление грехов.)

Образ есмь неизрéченныя Твоей слáвы, áще и язвы ношý прегрешéний: ущéдри Твоé создáние, Владыко, и очúсти Твоúм благоутрóбием, и возжелéнное отéчество подáждь ми, рая пáки жúтеля мя сотворяя. (Я образ Твоей неизреченной славы, хотя и ношу язвы грехов; умилосердись над Твоим созданием, Владыка, очисти его по Твоей благости и подай мне вожделенное отечество, вновь соделав меня жителем рая.)

Дрéвле ýбо от не сýщих создáвый мя, и óбразом Твоúм Божéственным почтый, преступлéнием же зáповеди пáки мя возвратúвый в зéмлю, от неяже взят бых, на éже по подóбию возведú дрéвнею добрóтою возобразúтися. (Некогда призвавший меня к жизни из небытия и украсивший Твоим Божественным образом, но вследствие преступления заповеди вновь возвративший меня в землю, из которой я был взят, возведи меня в достоинство Твоего богоподобия, запечатлев на мне прежнюю красоту Твоего образа.)

Сам едúн есú безсмéртный, сотворúвый и создáвый человéка, земнúи ýбо от землú создáхомся, и в зéмлю тýюжде пóйдем, якоже повелéл есú, создáвый мя, и рекúй ми: яко земля есú, и в зéмлю отъúдеши, áможе вси человéцы пóйдем, надгрóбное рыдáние творяще песнь: Аллилýиа. (Только Ты Сам один бессмертен, сотворивший и создавший человека, а мы, земные, из земли созданы и в ту же землю опять пойдем. Ты так повелел, Создатель мой, когда сказал: земля ты и в землю отойдешь. И вот все мы в нее пойдем, надгробным рыданием творя песнь: Аллилуиа.)

Завершается панихида возглашением диакона или священника «Во блаженном успении вечный покой подаждь, Господи, усопшему рабу Твоему (имя) и сотвори ему вечную память!»

«Это молитвенное воззвание, — говорит блаженный Симеон, архиепископ Солунский, — есть дар и завершение всего, оно отсылает умершего к наслаждению Богом и как бы передает душу и тело усопшего Богу».

Песнопения панихиды не только приносят облегчение душе усопшего, они утешительны и для молящихся. Вот как описывает свои переживания святитель Игнатий (Брянчанинов): «Я внимал вдохновенным, Божественным песнопениям панихиды. Сперва объяло меня одно чувство печали; потом оно начало облегчаться постепенно. К окончанию панихиды тихое утешение заменило собой глубокую печаль: церковные молитвы растворили живое воспоминание о умерших духовным услаждением. Они возвещали воскресение, ожидающее умерших! Они возвещали жизнь их, привлекали к этой жизни блаженство».